— Оливер? — голос Элли кажется далеким. — Ладно, я не могу оставить тебя вот так. Где твой телефон?
Она слегка подталкивает меня, чтобы я достал его из кармана моих спортивных шорт, затем придерживает меня за плечи. Она поворачивает моё лицо в сторону и использует его, чтобы разблокировать экран, затем прижимает телефон к уху.
— Этьен? — выдыхает она. — Что — то не так с Оливером. Мы в кабинете Беллы.
Он прибежал через несколько секунд — а может, прошла минута или десять. Я не уверен. Элли тем временем заставила меня опустить голову между колен, и твердая тяжесть её ладони на моем затылке — единственное, что я чувствую.
Этьен со щелчком закрывает за собой дверь.
— Оливер, поговори со мной. Ты нормально дышишь?
Он опускается на колени рядом со мной и берет меня за запястье, прижимая кончики пальцев к точке пульса. Затем он направляет луч света мне в глаза — понятия не имею, откуда он его взял, — и ощупывает мое лицо.
— Он выглядит нормально, — объявляет он. — Что случилось, ты знаешь?
Рука Элли рисует круги на моей спине, поэтому я сосредотачиваюсь на этом и прерывисто дышу.
— Я оставила его здесь с Лиамом, — говорит она тихим голосом. Это было пять минут назад. Может быть, десять. Я видела, как Лиам вылетел отсюда, поэтому вернулась, чтобы проверить Оливера, и нашла его в таком состоянии.
Этьен тихо ругается, вглядываясь в моё лицо.
— Лиам что — то с тобой сделал?
Я качаю головой, затем зажмуриваю глаза, когда от этого комната начинает качаться.
— Хорошо. Оливер, послушай меня, — говорит он. — Теперь мы будем дышать вместе. Вдох — раз, два, три, четыре, задержи дыхание — раз, два, три, четыре, теперь выдох — раз, два, три, четыре.
Я следую инструкциям, его низкий голос успокаивает. Мы так часто выполняли это упражнение в медитации, что срабатывает мышечная память, и мои тренировки помогают овладеть моим дрожащим телом, заставляя его успокоиться. Это самое странное ощущение, как будто каждый орган в моём теле перезагружается. Моё сердцебиение замедляется, зрение проясняется, и покалывание в руках медленно проходит.
— Вот и всё, — говорит Этьен. — Продолжай дышать.
Сделав ещё несколько глубоких вдохов, Элли встает и достает бутылку воды из мини — холодильника Беллы. Я делаю несколько глубоких глотков, от которых у меня щиплет в горле, затем подношу холодную бутылку к своему липкому лбу.
— Может, позвоним Хёрсту? — шепчет она Этьену. — Ему нужно в больницу?
— Нет, — немедленно отвечаю я, вскидывая голову. — Нет, не надо. Я в порядке.
Я пытаюсь встать, но Этьен кладет свою тяжелую руку мне на плечо и толкает обратно на пол.
— Пока нет, друг мой. Дай себе ещё пару минут, а потом мы решим, — он снова щупает мой пульс, смотрит на часы, затем отпускает мою руку. — Не хочешь рассказать нам, что произошло?
Я перевожу взгляд с него на Элли. Она сидит рядом со мной, её рука на моём плече, и её лицо чертовски бледное. Должно быть, она испугалась за меня, но не запаниковала — она могла бы позвать на помощь, и об этом уже было бы известно всему паддоку. Вместо этого она позвонила единственному человеку, способному справиться с этой хуйней, чем бы она ни была, и оставалась со мной на протяжении всего этого.
— Я могу уйти, если хочешь, — говорит она. — Я не против. Вы двое можете поговорить.
Я протягиваю руку и хватаю её за пальцы.
— Нет. Останься. Пожалуйста.
Выражение её лица смягчается, и она кивает.
— Хорошо.
Я сажаю Этьена на стул Беллы, достаточно того, что мы вдвоем расположились на полу, затем пересказываю им суть моего разговора с кузеном. Элли закусывает губу, затем прикрывает рот рукой, как будто пытается сдержать свои слова, и Этьен тоже слушает молча, его хмурый вид становится всё мрачнее.
— Итак, он ушел, — заканчиваю я. — И я, э — э, оказался на полу.
Моё лицо горит от смущения, но Этьен — мой тренер. Он должен знать об этом, и у него достаточно медицинского образования, чтобы решить, нужно ли мне ехать в больницу. Я не совсем уверен, почему позволил Элли остаться для этого разговора. Может быть, это потому, что она единственный человек, который знает всю правду об этом беспорядке, но не в состоянии исключить меня из команды.
— Ты же знаешь, что всё это неправда, не так ли? — Этьен убирает руки от груди и наклоняется вперед, упираясь локтями в колени. — Лиам полный говнюк.
Я пожимаю плечами.
— Кое — что из того, что он сказал, правда. Он действительно отказался от своей карьеры ради меня, и я дал слабину. Он рассчитывает на мою победу.