— Чёрт возьми, Элли, — я снова завладеваю её губами, не в силах остановиться. — Видишь, всё это не фальшь.
В тот момент, когда слова слетают с моих губ, я понимаю, что это было неправильно сказано. Элли замирает у стены, её пальцы подергиваются там, где она всё ещё сжимает мои плечи. Я медленно убираю от неё руку, и резинка её трусиков встает на место.
— Что ты имел в виду? — спрашивает она тихим голосом.
Она опускает юбку своего платья, что является гребаной трагедией, потому что я хочу полностью снять с неё эту штуку, раздеть её догола и показать ей, насколько это реально для меня.
Но она отстраняется, и я проклинаю себя за то, что был идиотом.
— Я не… — мой голос звучит хрипло, поэтому я прочищаю горло и пытаюсь снова. — Я ничего такого не имел в виду. Я только хотел сказать, что это не просто…работа.
— Это не просто работа? — повторяет Элли, повышая голос с каждым словом. — Тогда что же?
Я хмурюсь, слишком чертовски возбужденный, чтобы мыслить здраво. Внезапно мне кажется, что это серьезный разговор, и вся моя кровь по — прежнему сосредоточена в моем члене, который тверд как камень и пульсирует от потребности разрядки. Но выражение лица Элли говорит мне, что ей больно, и я сделал это, поэтому я изо всех сил стараюсь взять себя в руки и забыть, как она только что выглядела, когда кончала мне на руку.
Сосредоточься, Стоун.
— Я не знаю, что это, — честно говорю я ей. Я ничего не могу от неё утаить — у меня сейчас не хватает ума лгать. — Моя жизнь действительно чертовски сложна в данный момент, так что я понятия не имею. Я хочу тебя, я хотел тебя с самого первого дня, Элли.
Я провожу тыльной стороной пальцев по её щеке, и она закрывает глаза, откликаясь на моё прикосновение.
— Я не хочу причинять тебе боль, — я повторяю то, что сказал ранее. Мне нужно, чтобы она знала, что я никогда не собирался этого делать. — Значит, тебе придется сказать мне, что делать.
Она резко открывает глаза, в них полыхает огонь. Она обхватывает моё лицо обеими руками и снова целует, её вкус такой притягательный, что я знаю, этого, чем бы это ни было, никогда не будет достаточно.
Затем она делает глубокий вдох и говорит:
— Расстегни свои джинсы для меня.
— Что? — моё сердце снова бешено колотится. Может быть, я неправильно её расслышал, потому что я почти уверен, что упустил любой шанс с ней…
— Расстегни джинсы, Оливер, — говорит она, нахмурившись. — Ты сказал, что я должна сказать тебе, что делать.
Я таращусь на неё, затем прихожу в себя и пытаюсь расстегнуть пуговицу на ширинке. Я стягиваю джинсы быстрее, чем когда — либо в жизни. Элли становится на колени на ковре у моих ног и цепляется пальцами за резинку моих трусов, так что я прокручиваю в голове своё гоночное время. Если она действительно предлагает то, о чём я думаю, то последнее, что я хочу сделать, это кончить, как только она коснется моего члена.
Элли стягивает с меня нижнее белье, затем смотрит на мою ноющую эрекцию. Она покачивается перед её лицом, готовая и истекающая преякулятом. Её теплое дыхание — единственное предупреждение, которое я получаю. Она наклоняется, берет головку члена в рот и медленно сосет её, втягивая щеки.
— Черт! — я пытаюсь ухватиться за что — нибудь, за что угодно, но вижу только пустую стену отеля.
Элли крепко сжимает основание моего члена и облизывает его по всей длине, смачивая.
— Ты можешь прикасаться ко мне. Думаю, мне бы это понравилось.
Эллисон Кин сведет меня в могилу, но какой путь предстоит пройти.
Я запускаю пальцы в её мягкие волосы и толкаю бедра вперед.
— Откройся для меня, детка. Мне нужен твой рот на моём члене.
Она делает, как я ей говорю, и вид её пухлых розовых губ, обхватывающих мой член, почти доводит меня до крайности. Статистика мне больше не нужна — все данные стерлись из моей головы из — за образа Элли, стоящей на коленях, с её великолепными глазами, горящими и такими чертовски доверчивыми.
Её голова покачивается в заданном мной ритме, и я помогаю ей, почти полностью вынимая член, затем медленно толкаясь обратно. Она красиво заглатывает меня, пока её губы не встречаются с её собственными пальцами на моём члене, показывая мне свой предел.
Затем она опускает пальцы немного ниже и, как хорошая девочка, вбирает меня ещё на дюйм, и мои глаза закатываются.