— Я не пытаюсь быть стервой. Но если бы наши ситуации поменялись местами, разве ты бы не беспокоилась обо мне? Ты…Ты всё ещё в Турции?
— Ага. И я понимаю, о чём ты говоришь. Но мне нужно, чтобы ты мне доверяла. Пожалуйста?
Боже, я ненавижу это соглашение о неразглашении, которое мне пришлось подписать. Всё это стало настолько чертовски запутанным, что я больше не знаю, что реально — и дело не только во мне и Оливере. Я даже толком не поговорила с Хёрстом, так что понятия не имею, считает ли он, что я соответствую требованиям, которые он поставил передо мной в контракте. Осталось всего две гонки в сезоне, но мы с Оливером достаточно хорошо показали себя на публике, так что я надеюсь, босс доволен.
— Хорошо, — говорит Кара. — Я буду ждать, когда ты приедешь домой на Пасху. И тебе лучше бы купить хорошего вина.
— Договорились. Не могу дождаться, когда увижу тебя.
Она глубоко вздыхает.
— И я. Кстати, тебе следует позвонить своим родителям. Возможно, они не читают спортивные таблоиды, но Стоун — такой известный спортсмен, что они узнают, что ты с ним встречаешься. Может быть, объяснишь свою теорию о том, что всё плохое о нём — ложь, прежде чем они увидят фото из стрип — клуба, а?
Мы завершаем звонок, и я пытаюсь подавить чувство вины, которое возникает каждый раз, когда я думаю о своих родителях. Они поддерживали меня на протяжении всей моей жизни, и я помогала им, как могла, даже если это не всегда заканчивалось хорошо. Они заслуживают того, чтобы знать правду, или ту её часть, которую я могу без опаски раскрыть.
Белла барабанит в мою дверь, призывая меня поторопиться, поэтому я застегиваю молнию на чемодане и выкатываю багаж в коридор. Она ждёт там с тележкой, нагруженной чемоданами, в темных очках, хотя мы находимся в помещении.
Я ухмыляюсь при виде её недовольного лица.
— Не выспалась прошлой ночью?
Она пила шоты с Эви, когда я решила закончить вечер, так что держу пари, у неё похмелье.
— Не разговаривай со мной, — ворчит она. — Мне кажется, пока я спала, мои глазные яблоки совершили веселую прогулку.
Нам удается донести наш багаж до вестибюля, где услужливые сотрудники отеля загружают его для нас в автобус. Когда я выхожу, администратор передает мне небольшой сверток.
— Это прибыло для вас, мисс Кин, — говорит она. — Вам нужно расписаться за это.
Я запихиваю маленький сверток в рюкзак, слишком торопясь, чтобы открыть его прямо сейчас. Я не хочу быть последней в автобусе. Оливер уже там, выглядит чертовски хорошо и свежо. Я краснею, когда он обнимает меня за плечи и притягивает к себе.
— Доброе утро, — бормочет он. — Ты хорошо спала?
Я просовываю руку ему под футболку, наслаждаясь ощущением его кожи и игрой мускулов.
— Ага. Ещё раз поздравляю. Кажется, я даже не поздравила тебя. Я просто кричала тебе в лицо.
— Ты можешь кричать на меня, когда захочешь, — отвечает он.
Моё тело уже привыкло реагировать на его запах и грязные слова. Мои соски напрягаются при воспоминании о том, как он заглушал мои крики своими губами в том офисе прошлой ночью. Тем не менее, я не могу быть настолько возбужденной на публике, поэтому легонько щипаю его в знак предупреждения.
Его смех похож на низкий рокот, от которого мне хочется прижаться щекой к его груди. Вместо этого нам приходится садиться в автобус, который везет нас в аэропорт. Оливер садится впереди и усаживает меня рядом с собой, хотя я почти уверена, что желанное место обычно занимает кто — то другой. Лиам или, возможно, Этьен. Но Оливеру, кажется, хочется обнимашек — он устраивается поудобнее и притягивает меня к своей груди, пока я не оказываюсь наполовину лежащей на нем. Затем он закрывает глаза и удовлетворенно вздыхает. Если бы он был котом, то прямо сейчас мурлыкал бы.
И мне это нравится. Такое чувство, что мы настоящая пара. Никогда бы не подумала, что он может быть таким прилипчивым. Освещение в социальных сетях его предыдущих отношений не указывало ни на что подобное — на всех фотографиях, которые я видела с его последней девушкой — моделью, они были запечатлены на мероприятиях и вечеринках, оба нарядные и гламурные, но никогда такие расслабленные.
Я стараюсь не придавать этому большого значения, но чувствую себя особенной, когда он показывает мне эту свою сторону. Расслабленный и незащищенный. Не заботясь о том, что его друзья и коллеги находятся в автобусе прямо рядом с нами, перешептываясь и обнимаясь, пока мы направляемся в аэропорт.
После нескольких минут тишины я вспоминаю о посылке, которую получила, и высвобождаюсь из объятий Оливера, хотя он и ворчит по этому поводу. Ничто в белой обертке не говорит мне о том, что внутри, но когда я открываю её и заглядываю в коробку, у меня внутри всё переворачивается.