– Формула Гераклита, – он произносил слова чётко, как и учил его Доктор, но значительно быстрее, чем требовалось на экзамене, – выводит развитие из войны. Состояние покоя губительно для живого, утверждает философ. Жизнь – это постоянный конфликт, в этом смысл слов – «война – это отец всех и царь всех». Человечество развивается, пока воюет, и воюет, пока развивается. Чем бы ни были силы, с которыми мы ведём борьбу – чуждым враждебным разумом или косной природой – нам нельзя складывать оружие, нельзя расслабляться. Мы все солдаты великой войны, и каждый из нас с рождения и до смерти стоит на своём посту.
2.15, 2.14., 2.13., 2.12…
– Есть ещё одно высказывание Гераклита из Эфеса, – Ян уже почти кричал в микрофон, – «Бессмертные смертны, смертные – бессмертны, одни живут за счёт смерти других, за счёт жизни других умирают». Те, кто отдал жизни за спасение человечества от пандемий – заслужили бессмертие! Доктор Ли Вэньлян, открывший коронавирус COVID-19… Профессор Пирогов, убедивший мир в том, что вирусы – это враждебная цивилизация, которая ведёт против людей войну… Виктория Чернова, изобретатель вакцины от ВИЧ… Это – герои человечества, они навсегда в нашей памяти. Но они погибли за то, чтобы люди не просто жили, а жили счастливо! Не прожигали жизнь бесцельно, а делали её лучше.
1.08, 1.07., 1.06…
– Ведь если мы забудем, для чего они сражались… мы проиграем.
Он остановился, потому что слова у него вдруг кончились. Стоял и тяжело дышал, глядя в пульсирующее багровым пространство. А таймер неумолимо отсчитывал оставшуюся в запасе минуту…
0.10, 0.09, 0.08, 0.07…
Багряная тьма впереди посветлела, вылиняла, превращаясь в ровную серую поверхность. На ней появились буквы – на этот раз для разнообразия не золотые и не пламенные, а скучного чёрного цвета:
ОТВЕТ НА ТРЕТИЙ ВОПРОС ЗАСЧИТАН.
Через несколько секунд надпись стёрло невидимой тряпкой и на сером фоне появились новые слова:
ЭКЗАМЕН СДАН УСПЕШНО. ПОЗДРАВЛЯЮ, КУРСАНТ.
Рука Яна потянулась к забралу, но замерла на полпути. Он слышал истории о торопыгах, снявших шлем или стянувших перчатки до выхода с полигона и благополучно отправившихся на переэкзаменовку. Может быть, обычные курсантские байки… но рисковать всё-таки не стоило. Поэтому он просто отдал честь, приложив ладонь к щитку шлема.
– Служу России, – сказал он коротко.
Ян шёл по аллее ливадийского ботанического сада. Сквозь густую зелень олеандров и бугенвиллий просвечивала яркая лазурь моря. Майский Крым, щедро залитый солнечными лучами, кружил голову ароматом роз – миллионы их были высажены по всему побережью, от Севастополя до Феодосии. На фоне этого земного рая казались дурным сном площади опустошённого чумой Константинополя, забитые реанимобилями улицы Нью-Йорка, только что виденные им в виртуальных галереях полигона…
Ян подошёл к воротам дворца, в котором больше века назад союзники решали судьбы послевоенного мира. Изящное белое здание утопало в роскошной зелени. Перед фонтаном на каменной скамье, опираясь на антикварного вида трость из красного дерева, сидел старик в смешной соломенной шляпе.
– Доктор, – сказал Ян, подходя, – я сдал экзамен.
– Что ж, – проговорил старик, не оборачиваясь, – я в тебе никогда не сомневался.
– Я ожидал более сложных вопросов, – признался Ян.
– Всё ещё впереди, мой мальчик, – хмыкнул Доктор.
– Как вы думаете, экзаменаторы знали, кто мой наставник?
– Полагаю, да.
– Тогда это было… – Ян запнулся.
– Было – что?
– Не совсем честно. Как будто мне специально задали вопрос, на который я точно знал ответ.
– Почему же?
– Если мой наставник работал с профессором Пироговым – очевидно, что я буду хорошо знаком с его теорией.
– Ты в любом случае должен был знать её наизусть, – ворчливо сказал старик. – Это основа основ. Впрочем, могу тебя утешить. Всем первокурсникам задают вопрос о теории Пирогова.
– А в чём тогда разница?
– В третьем вопросе. Он самый главный. Он показывает, можешь ли ты самостоятельно мыслить. Если экзаменаторы сочтут, что можешь – то ты перейдёшь на второй курс. Если нет…
Доктор замолчал и некоторое время чертил тростью на песке какие-то знаки.
– Это был самый лёгкий экзамен, курсант, – сказал он, наконец. – Не расслабляйся, дальше будет гораздо тяжелее.
– Вы говорили, – напомнил Ян, – что от этого экзамена зависит вся наша жизнь…
– Правда, – согласился старик. – Потому что именно этот экзамен определяет, будете ли вы дальше учиться на врачей, или эта ноша вам не по плечу.