— Хорошо, госпожа.
— Мне сказали, тебя ранили в бою.
— Меч прошел чуть ниже ребер. Драконье тело крепкое, госпожа. Я чувствую себя прекрасно, хотя заниматься все еще сложно.
Лесандр показывает на теле, куда пришелся удар, и я замечаю, какая же на нем тонкая рубашка — простудится! Главное, не показать свое удивления от упоминания драконов. В этом еще предстоит разобраться.
— Что ж… Рада, что ты в порядке. Продолжайте тренировки, пожалуйста.
Я растерянно отхожу от парней, которые тут же возвращаются к занятию. Лесандр — один из трех ребят, которые занимаются с манекенами-бревнами. Он лениво и даже как-то неумело бьет клинком деревянного противника, за что тут же огребает от физрука:
— Лес, что с тобой сегодня? Ты бы даже бабочку не победил с таким ударом!
— Чувствую себя отстойно, господин.
Как-как?!
Я уже собиралась уходить, но замираю. Любимое словечко Сашки! У него все «отстойное»: одноклассники, музыка, ранний подъем.
— Лес! — оборачиваюсь и зову я. Мозг судорожно подбирает слова, которые я в жизни не произносила, но которые сейчас так нужны, чтобы убедиться в догадке. И я невпопад бросаю: — Кринж! Стрим! Эйнштейн. Виолетта, — с последним именем незаметно показываю на себя большим пальцем.
Темные глаза Лесандра округляются. Умный мальчик, мой внук, все понял!
А я, дурочка, не сразу сообразила. Если я переместилась в другое тело, ясно понятно, Сашка тоже. Только вот он не узнал меня, поэтому отвечал односложно, притворялся. Все-таки он очнулся раньше меня и успел, похоже, что-то разузнать об этом мире, возможно, получить по носу за неправильные вопросы.
Внук здесь! А это серьезный повод задержаться в этом месте. Где бы мы ни находились.
Глава 3. Мышиные проблемы
Внук здесь! Уныние, в которое я успела впасть, вдруг отступило. Ну и пусть мы в другом мире! Я все больше сомневаюсь, что это какая-то затянувшаяся шизофрения, слишком уж много деталей. Допустить переселение душ или чего-то типа такого проще, чем представить, будто у меня поехала крыша. А даже если и поехала — я этого никак не решу.
Будем крутиться в предложенных обстоятельствах. Что нужно сделать, когда оказываешься в неизвестной местности? Разумеется, разведать ее. Чем я и занялась, попросив Лиссу отвести меня в библиотеку, если она тут вообще есть.
Библиотека, оказалось, есть. И это единственное место во всем дворце, где царит более-менее порядок. Да, пыльновато, но зато нет вычурности и пафоса, как в остальных залах. Никакого липового золота, никаких картин на стенах. Просто несколько шкафов с толстенными фолиантами — слой пыли на них такой, словно к книгам не прикасались лет двадцать. Здесь я и засела на несколько часов.
А ближе к обеду пришел Лесандр, неуверенно шагнул в библиотеку и замер. Я уткнулась в книгу и не сразу заметила, что он пришел.
— Санька! — Я бросаюсь к нему и обнимаю своего внука в незнакомом теле. Этот местный Лесандр выше, еще более худой. А еще его кожа горяченная, словно он не с мороза вернулся, а из жерла вулкана.
— Ба, это правда ты? — неуверенно спрашивает он. — Как так получилось?
— Это я, — киваю и сажусь за столик. Санька устраивается напротив.
— Ты такая… молодая теперь. Я будто с другим человеком разговариваю.
— Это я, Сашка. И мне самой непривычно. — Оглядываю руки. — Но так уж сложились обстоятельства.
— Почему? Как мы оказались… тут? — Санька неопределенно обводит подбородком библиотеку. — Это другой мир. А где наш прошлый?
— Думаю, там же, где и был. Только нас там уже нет. Был пожар… Ты помнишь это?
— Помню, как уснул. А проснулся уже здесь, ничего не понял. В животе дырка была, кровища повсюду. Это так странно, ба… Я очнулся от боли, оказалось — меня ранили кинжалом. А теперь, посмотри. — Сашка показал куда-то под ребра. — Теперь там даже шрама нет. Врач сказал, это потому что я дракон. До сих пор не понимаю, они все шутят, что ли? Какой я, к черту, дракон? Огнем дышать не могу, чешуи нет. Только раны как на собаке заживают.
— Ты — дракон, а я — графиня. Нормально так переродились, да внучок? — пытаюсь поднять ему настроение, но Санька не поддается. Его незнакомый хмурый взгляд. Этот Лесандр, в теле которого оказался мой внук, явно был с непростым характером. Тяжелый взгляд, натренированный годами. — Расскажи, что тут происходило, пока я была без сознания. Ты очнулся, а потом?
— Потом… тут всё такое странное. Я не понимаю, то ли я тупой, то ли люди вокруг. Меня на второй же день выгнали на улицу, на мороз, тренироваться. Я из окна видел, что там холодно, попросил хотя бы куртку какую-нибудь. А мне в ответ: «Ты всегда ходишь в одной рубашке и не мерзнешь». Ну бред же, да? И прикинь, выхожу — и реально не мерзну. Касаюсь снега, а он с шипением испаряется. Этого же не может быть. А как же законы физики? А нафига я в школу восемь лет ходил, если сейчас все знания бесполезны?