Усмехается, но серьёзного и пристального взгляда с меня не сводит.
Тезурия меня отравила за то, что я «ошибка»? Я просто не вхожу в её планы, и из-за этого она решила меня убить?
– Значит, я умираю?
Коля со всей силы сжимает яблоко и криво улыбается.
– Да, Русик, ты умираешь! И если не возьмёшь себя в свои дрожащие ручки, то сдохнешь. Так что соберись и утри слёзки!
Странно, но его слова действуют.
– Значит, ты знал, что она подсыпала яд в мою еду?
Коля удивлённо поднимает брови.
– Да, – тон такой, словно, так и должно быть.
– И ничего не сказал?!
– Расслабься, Русик, – поднимает руки ладонями вперёд, – если бы она знала, что я появился рядом и сказал тебе про яд, она бы убила тебя другим способом. Тезурия – баба умная, у неё хватило бы мозгов, чтобы убить тебя так, чтобы Инара ничего не заподозрила, и я не смог бы тебя спасти.
– Как будто в яде нет ничего подозрительного?
Постепенно Колино спокойствие действует успокаивающее на меня. Но сердце продолжает гулко стучать в ушах.
Викариус усмехается.
– В этом яде нет ничего подозрительного. В этом лесу тебя может укусить сиванга, и всё, в тебе тот же яд. Хотя в это время года сиванги не выходят на охоту… Ну, мало ли. Никому не придёт в голову, что добрая Тезурия отравила бедного мальчика.
– Что за сиванга?
Чувствую, что мы говорим не о том, но, если бы не эти разговоры, я начал бы паниковать.
– Да мошкара одна противная, – передёргивает плечами и морщится. – Но сейчас не об этом. Тебе надо спешить в Секуавеллию, у них там есть противоядие. Не тратьте время на еду. Кстати, она тоже отравлена, – яблоко в его руках гниёт на глазах. Он с притворным сожалением кидает его в траву.
Сдались ему в такой момент спецэффекты…
– А Инара тоже отравлена?
В этой ситуации, когда через некоторое время я, возможно, умру, быть спокойным кажется неестественно. Но паника равносильна смерти, и я понимаю это на интуитивном уровне.
– Нет, – бросает равнодушный взгляд на замершую на месте Инару. – У Тезурии нет надобности отравлять Избранную. Когда вы у нее завтракали, тебе она подсыпала яд, а ей противоядие, чтобы, когда вы вкусили эту трапезу, – указывает на контейнер, – она осталась жива, а ты побыстрее откинул копыта.
Странно, но я не чувствую к Тезурии ни злости, ни ненависти. Может, из-за того, что я ожидал, что она меня не отпустит просто так. Или до меня ещё полностью не дошло произошедшее.
– И что мне делать?
– Бежать со всего духу в Секуавеллию! И не умереть по дороге, – усмехается, но не так правдоподобно, как прежде. Неужели всё-таки волнуется? – Ну и веселье же тебя ждёт… Похоже, ты всё-таки понравился Тезурии, раз она подсыпала тебе именно этот яд.
Глава 23
Викариус исчезает и мир оживает. В уши врывается слишком громкий гул лесной жизни. Инара открывает крышку контейнера и, подняв на меня глаза, вздрагивает.
– Руслан, всё в порядке?
Нет. Всё не в порядке. Всё крайне не в порядке.
Я скоро умру!
«Если быть точным, через три часа,» – голос Коли в моей голове.
Снова влез ко мне в голову, но сейчас у меня нет ни желания, ни времени злиться на него.
– Руслан? – в ее голосе слышится беспокойство.
Если бы не всё, что происходило со мной за последний месяц, я бы подумал, что Коля мне привиделся. Но я знаю, что это правда, и что, если не поспешу – умру.
– Нам надо идти! – быстро надеваю рюкзак, лук и колчан.
Инара смотрит на меня большими от удивления глазами. Думает, наверное, что я окончательно спятил. Хотя, может быть, так и есть.
– Руслан, что случилось? – встаёт, но вещи не собирает.
– Хочешь знать, что случилось?! – хватаю её рюкзак и сую ей в руки. – Да, твоя любимая Тезурия меня отравила!
Знаю, что срываться на Инаре неправильно, она же не виновата. Но ничего не могу с собой поделать. Я осознаю, что время ограничено, и эти разговоры только ещё больше его сокращают.
– Что? – вижу, как её зрачки расширяются от страха, но лицо становится каменным, как при первой нашей встрече. – С чего ты взял?
Она точно думает, что у меня крыша поехала. Я бы тоже так подумал, ведь время нашей с Колей встречи для нее прошло за секунду. Если и не меньше…
– Я не могу тебе сейчас сказать (а то ты убедишься в том, что я сошёл с ума). Просто поверь мне, пожалуйста.
Что-то мелькает в её глазах.
– Хорошо, – надевает рюкзак.
Не знаю, поверила она мне или нет – главное, что больше не противится. Главное, что мы больше не будем тратить время.