— Именно в женском роде? А если переводчик?
— Нет-нет! Лучше переводчица! Мне, пожалуйста, такую длинноногую блондинку с пышными формами! Лет двадцати — двадцати пяти, — фиглярствовал Александр.
— Обойдешься!
— Нет, это исключительно в интересах дела! Чтобы они там видели, что мы здесь не лыком… Блондинки удивительным образом действуют на французов!
— А ты откуда знаешь?
Турецкий услышал за спиной покашливание, обернулся:
— Ой, Костя, тут Ириша зашла, что-то ей от меня нужно. Я тебе перезвоню, мы все обсудим.
Он шмякнул трубку.
— Куда это ты собрался с длинноногой блондинкой? С пышными формами?
— Ириша, ну что ты, право слово? Уж и пошутить нельзя…
— Нельзя! Я тебя серьезно спрашиваю: куда ты собрался?
— Ириш, представляешь, только мы поутру пошутили насчет Парижа, а Костя меня во Францию выпроваживает…
— А ты, как Иванушка перед печкой, руками и ногами упираешься?
— Ну… Не то чтобы… Ладно, Ирка, шучу! Никто меня никуда не отправляет. Рылом не вышел. Ну шучу! Ну что ты, в самом деле!
— Я слышала, тебе нужна переводчица, — не унималась супруга.
— Нуда! Ну не знаю я французский, ну что поделаешь?
— А я знаю!
Турецкий прямо-таки захлопнул рот. Верно ведь! Ирка заканчивала французскую школу, а потом еще и курсы. Язык знает, это правда. А вот у него язык длинный и бестолковый.
— Одна беда, Ира, ты у нас не работаешь, — осторожно произнес Александр.
— Вот как? А мне кажется, что я у вас работаю ровно столько времени, сколько живу с тобой под одной крышей. Значит, когда с Грязновым здесь, на кухне, всю ночь напролет версии отрабатываете, а я вам то картошечки горячей, то эскалопы на сковородке, то грибки соленые, тогда, значит, я член команды? А как во Францию…
— Ир, ну ты что? Чего завелась-то? Никто меня никуда не отправляет. Шутка!
— Знаю я твои шутки! Я тебя туда одного не отпущу, понял? К француженкам этим…
— Ну ладно, ладно, если что-то наметится, я поговорю с Меркуловым.
— Я сама с Костей поговорю! — непреклонно ответила жена. — У меня есть свои деньги, я поеду за свой счет. Так что еще и сэкономите на переводчице.
— О коварная! — воскликнул Александр. — Остается бессильно заломить руки, как в немом кинематографе: «Прощай, неизвестная блондина…»
Турецкому очень нравилось поддразнивать жену. Она всему верила, все принимала за чистую монету. А вообще, съездить в Париже любимой женщиной, кто ж будет возражать?
Глава 21
ДЕБЮТ
С утра в окрестностях французского городка Невель стояла по-осеннему влажная погода.
Трибуны автодрома «Маньи-Кур», были переполнены и дышали словно единым дыханием предвкушения яркого, захватывающего зрелища.
Калашников находился в зоне пит-лейна, когда по боксам пронесся шелест: «Шумми, Шумми приехал!» Несколько человек в одинаковых красных комбинезонах выскочили из микроавтобуса и в стиле олимпийских чемпионов по спортивной ходьбе двинулись к гаражам «Феррари». Красный барон перемещался по местности третьим, мастерски увертываясь от бликов фотоаппаратов, в лучшем случае подставляя фотографам свой звездный затылок. Он заметил одного из операторов, устроившего засаду прямо возле боксов команды, и. не поленился, дал кругаля, нырнул папарацци за спину. Общий смех, Шумми доволен!
Егор уже слышал, что Шумахер любит делать спектакль даже из своего прибытия на гонки. Что ж, звезда имеет право на многое. Хотя, по его мнению, все это было не смешно, детство какое-то. А с другой стороны, разве гонки как выбор жизненного пути не харастеризуют спортсмена как ребенка? Хоть в чем-то. Разве взрослый и разумный человек станет так безудержно рисковать жизнью?
Вот и выглядит Шумми простовато, словно пацан-болельщик. Фирменный свитер «Феррари» заправлен в безразмерные джинсы с огромными карманами. Впрочем, Егору эта небрежность в одежде даже нравилась. И потом, нужно же куда-то складывать семьдесят шесть миллионов долларов ежегодной зарплаты… За Шумахером неотступно следовал невысокий индиец в той же ярко-красной форме — личный физиотерапевт, массажист, психолог, экстрасенс — короче, поверенный во всех делах чемпиона Банбир Синг, которому злые языки приписывают основную заслугу в победах Шумми.
Но вот они скрылись, и журналисты переключились на двух красавиц, дефилирующих возле боксов. Их то и дело окликали, задавали вопросы.
— Кони, как настроение Хуана? — Это жене Хуана Пабло Монтойи.
Та показывает поднятый вверх большой палец.
— Симона, давай к нам! — Бразильянка Симона Абдельнур, подружка Дэвида Кулхарда, лишь хохочет, не забывая демонстрировать фотографам свои безупречные формы фотомодели.