Вера протиснулась в маленький автобусик. Его выделили видимо для сотрудников попроще. Потому что маститые дамы и господа ехали в более крутых навороченных машинах. Здесь публика была мелкой. И разговоры были на житейские темы. О детях. Колорадском жуке, обожравшем картошку. О борще, прокисшем на плите, потому что его забыли убрать в холодильник. О кошке, разодравшей своими когтями практически новый диван.
Вера сидела тихо в своем уголочке и слушала обрывки разговоров, доносившиеся с разных сторон. Ей было больно и грустно. За сорок минут езды никто не сказал ни одного слова о ее дяде. Она смотрела в окно и там на прозрачном фоне перед ней мелькало его лицо. Почувствовав, что к горлу подкатывается новый комок, а на глазах появляются слезы, Вера сделала глубокий вздох и несколько раз шумно выдохнула воздух, охлаждая намокшие глаза.
Ее битва только начиналась. Ей предстояло завершить начатое дядей дело. И она знала об этом. Как и о его намерениях по спасению ее и человечества в целом. И вот он, выполнив свою часть, ушел. А она осталась одна. Хотя нет, не одна. На ее пути появился кто-то, исказивший факты, нарушивший ход событий.
3.
Они стояли у большого окна. И смотрели вниз. С седьмого этажа, именно на такой высоте располагался кабинет, площадка перед зданием воспринималась немного нереально. Все там было какое-то маленькое и смешное. Припаркованные машинки, закрытые ворота. И два человечка – охранника. Которые, не спеша, прохаживались по вверенной им территории.
Справа стоял темноволосый мужчина. Высокий, подтянутый. В военной форме. Ровно пять минут назад он, войдя в кабинет, пожал руку второму. Светловолосому, лет 40-45. Достаточно плотному, приземистому. С наметившейся лысиной. И смешной длинной прядью, специально выращенной для того, чтобы прикрывать свое облезающее темечко.
Они были разные. Не друзья. Не враги. Просто компаньоны. Светловолосый вращался в светском обществе, умел льстиво улыбаться, целовать дамам ручки, отвешивать комплементы. Он занимал высокий пост. Возглавлял таинственный институт, чья деятельность для обычного обывателя была совершенно непонятной и закрытой. Мало кто вообще знал о существовании этого могучего исследовательского центра.
Военный тоже продвигался по своей служебной линии, но ходил без погон, поэтому чин его определить было невозможно. Но властное выражение на лице было знаком того, что он умел и на отлично делал одно – командовал людьми. Он и разговаривал жестко, конкретно. Отрывистыми короткими фразами.
У них была одна общая черта – они шли к своей цели уперто, не прерываясь, не отвлекаясь ни на что. Они шли по головам, снося со своего пути любое препятствие.
Сейчас их объединила смерть Сергеева. Можно сказать сблизила. Для каждого доклады о результатах его работы были шагами по карьерной лестнице. И тут это движение резко остановилось. И ситуация могла перейти в неуправляемое падение. Нужно было нечто, доказывающее, что двадцать лет их стремительной карьеры, не было случайностью. Они должны были поймать тот хвостик веревочки, ту зацепку, которую оставил в своей прощальной записке ученый. И сделать это было нужно чисто, быстро, одним словом, профессионально. И не громко. Обыватели должны спокойно спать в своих кроватках и даже не подозревать, в какие игрушки играют имущее этого мира.
Они ждали человека, которому была адресована записка.
4.
Автобус подъехал к институту. Здесь, в актовом зале, уже все было готово для проведения поминок. Расставлены и накрыты столы. Придвинуты стулья. Отдельно на тумбочке стояла фотография Сергеева. Большая, с черной траурной ленточкой. И стакан. Граненный. Наполненный наполовину прозрачной жидкостью. И прикрытый куском черного хлеба.
Ворота распахнули, народ, выбираясь из транспортных средств, бестолковой толпой топтался во дворе, словно не зная, куда идти. Вера затесалась в самую гущу. Тихая и незаметная. Обернув голову и плечи в черный платок, она сливалась с общей траурной массой.
Но вот народ дернулся и куда-то двинулся. Девушка молча перебирала ногами со всеми. Пост охраны остался позади. Толпа уже шумно шаркала по гранитному полу первого этажа.
5.
Около выхода Военный остановился. Протянул руку. Пожав ее, Директор добродушно улыбнулся. Всем своим видом показывая готовность к сотрудничеству.
Военный шагнул за порог и двинулся по коридору. Директор посмотрел на его мощную спину и, погрузившись в свои мысли, закрыл дверь. И снова направился к окну, по дороге на автомате поправив несколько стульев.