Клима навскидку оценила прожорливость своего главного колдуна и переставила на стол все блюдо.
- Показывай, с чем пришел.
Тенька выудил из-за пазухи стопку мятых листов.
- Во, составил сегодня ночью. Проект особого фейерверка на твою коронацию. Интересненько это получится!
- Гарлей уцелеет?
- Обижаешь, я ж теперь почти профессионал! Гляди, как складно получается!
Клима с глубокомысленным видом изучила мелкие нечитаемые каракули. Повторять несостоявшийся подвиг сильфийских разведчиков было выше ее сил.
- Рассказывай вслух, потом надиктуешь секретарям, чтобы переписали набело.
Тенька облизал перемазанные творогом пальцы и с готовностью начал:
- Значит, взрывчатку заложим здесь и здесь…
Тенькина комната в Гарлейском дворце была временной – в течение полугода колдун собирался переехать в Институт, где под отделение прикладного колдовства отводили целое крыло и высокую башню. Поэтому толковую лабораторию здесь Тенька оборудовать не стал, и комната даже производила впечатление нормальной в общепринятом смысле. Подумаешь, зеркало здоровенное стоит, а рядом три ведра воды. И две стопки книг под потолок. И прожженная дыра на покрывале. А еще пара ромашковых веников на стене, стол завален пробирками, а из вазы на подоконнике вместо букета цветов торчит чей-то подозрительный лиловый хвост в чешуе. Зато на окнах обычные занавески, пол чисто вымыт, люстра не шатается и стены свежевыкрашенные (еще более свежие пятна не в счет).
Словом, Тенька считал гарлейскую комнату вполне пристойной для того, чтобы приглашать даже самых взыскательных гостей. Но вот визита нынешней гостьи никак не ожидал.
Она сидела на покрывале, в задумчивости ковыряя ярко-зеленым ногтем ту самую прожженную дырку и поджав под себя босую ногу. Громоздкие туфли на умопомрачительном каблуке чинно стояли около зеркала – какая же приличная девушка не разуется на пороге чужого дома? Даже если этот порог лежит меж двух миров. Лучи солнца играли на розово-сиреневых волосах, скрывавших опущенное лицо, а кофточка точь в точь такая же, как в день их знакомства…
Несмотря на всю экзотичность, девушка казалась задумчивой и грустной, что было на нее совсем не похоже.
- Айлаша, – позвал Тенька.
Девушка подняла голову и недовольно надула губы.
- Я ждать тебя весь день!
- Но ведь я об этом не знал, – Тенька сел рядом на покрывало и запустил пальцы в ее волосы. Айлаша с фырканьем отодвинулась, словно кошка. Значит, еще дуется. Но все равно пришла. Почему?..
- Ты не знал никогда! – проворчала Айлаша, но уже без прежнего пыла. Ее густо подведенные глаза пытливо прищурились. – Ты скучал без меня?
- Скучал, – согласился Тенька. – Каждый день и особенно ночь. Люблю, жду, хафал-фе и хай-ла. А ты пришла и фыркаешь. Разбиваешь мне сердце.
- Ой-ой, – скептически отозвалась Айлаша, накручивая на палец разноцветную прядь. А потом вдруг призналась обвиняющим тоном: – Я скучать тоже.
- Тогда давай я тебя обниму и поцелую.
- Файла, мудых! – отказалась Айлаша и пихнула его. Правда, не сильно. – Я пришла по делу! Хра! Благодари дело, иначе я не хотеть видеть тебя никогда. И не быть твой девушка!
- А теперь быть и хотеть? – улыбнулся Тенька.
- Теперь я думать над этим, – сурово известила Айлаша и снова взялась накручивать прядь.
- Мы оба любим и скучаем, – Тенька все-таки обнял ее со спины. – Давай начнем все с начала.
- А ты снова не будешь меня понимать!
- А я попробую научиться. Хие-л-ля, фра-фра-фра…
- Шу-ша! – Айлаша дала ему подзатыльник, но уже совсем символический. – Сперва дело!
- Внимательно слушаю.
- Я быть на вокзал, – обстоятельно начала девушка. – Ехать на межзвездный лайнер к нашей даче. Понимать? Хей-са. Я увидеть дарегас-хе-ше. Как это… иной… иностранец! Но знакомый. Откуда, что, я не понять, мы не понять. Но все мы знать тебя!
- Ты встретила иностранца, который тоже меня знает? – изумился Тенька.
- О, нет! – расстроилась Айлаша. – Не совсем. Я все сказать не так! Я уйду от тебя сейчас.
- Снова?! Да что я тебе успел сделать?
- Дурак, хушака! Я уйду от тебя, а скоро вернусь и приведу дарегас-хе-ше, и ты сразу все понять!
Тенька сомневался в таком счастливом исходе, но Айлаша была одной из немногих людей, кого он был не в состоянии переспорить.
- Ну, хорошо. Ты уйдешь, а потом вернешься. Но давай я сперва тебя поцелую…
…Спустя полчаса Айлаша благосклонно заявила, что непременно вернется, с иностранцем или без него. И будет согласна терпеть даже латунные краники.
Теньку это вполне устраивало.
- Как все прошло? – спросила Риша, пока Костэн и Юрген отстегивали крепления и размещали доски на подставке у крыльца.
- Это был смерчев день взаимных унижений, – высказался Костэн.
- Сперва я при всех официально передал Валейке саблю, – поведал Юра. – Риша, видела бы ты его лицо! Оно стоило всех моих весенних приключений разом! – он глянул на бывшего начальника и посерьезнел. – А потом этот Валейка, тоже официально, вручил нашему Липке бумагу, где написано, что Костэн Лэй является прямым потомком предыдущей обды Принамкского края и родственником нынешней. Со всеми полагающимися документами, включая портретик его прабабки, показания свидетелей и личную записку от Климы, где она зовет дорогого родича погостить и искренне выражает ему свое расположение.
Риша ахнула.
- Костя, у тебя теперь будут неприятности на службе?
- Меня не уволят, ведь я теперь говорю с ветрами, – бравый агент все равно был мрачнее тучи. – Но какие пойдут сплетни, у-у-у!.. Каждая зараза в тайной канцелярии теперь сочтет своим долгом явиться поглазеть на потомка обды! А как надо мной глава корпуса зубоскалил во время неофициальной части приема! Да лучше бы Климэн меня перевербовала!..
- Он всю дорогу сокрушается, – объяснил Юра Рише. – Иди, поставь укропник. Есть что-нибудь на ужин? Мы ужасно голодные.
- Мы с дедом как раз недавно приготовили, – кивнула Риша, но уходить в дом пока не спешила. – Костя, у меня есть новость для тебя. Надеюсь, она развеет твои неприятности.
Агент лишь посмотрел в ее лицо, на руки, сложенные у живота, и все понял.
- Риша! Давно ли?
Она только улыбнулась. Костэн обнял ее за плечи, целуя куда-то в висок, где над кончиком заостренного уха выбивался пушистый кудрявый локон. Юрген деликатно проскользнул мимо, сообразив, что заваривать укропник придется все же ему.
- Как думаешь, это будет девочка? Я бы хотел маленькую дочку…
- Глупый, разве можно угадать так рано…
- Риша, как я тебя люблю! Твоя новость в тысячи раз дороже любой неприятности.
…За ужином царила атмосфера всеобщего умиротворения. Лишь под конец заговорили о делах.
- Посольство обды как на подбор, – высказался Костэн. – Во главе Наргелиса Тим, бывшая протеже Тарения Са. Змея редкостная, они с обдой друг друга стоят. Ее помощник, секретарь и, видимо будущий преемник – Валейка. Хорошо, Юрка пересекался с ним раньше, и на Валейку у нас уже заведено досье. Перспективный мальчишка, с ним мы еще хлебнем.
- И трижды клятая Гулька, смерчи ей в зад, – Юргену тоже было, что сказать. – Весь прием мне глазки строила.
- А Юрка краснел и плевался, – добавил Костэн.
Риша осторожно фыркнула, дед обидно расхохотался. Юрген хотел было обидеться, но потом вспомнил, что альтернативой этому веселому застолью была его пустая заброшенная усадьба, и предпочел повеселиться со всеми. Тем более, строящая глазки Гулька – и впрямь забавное зрелище, если вспоминаешь задним числом.
- А наш Амадим, – продолжил Костэн, – строил глазки Ристиниде Ар. Конечно, не столь заметно и глупо, как Гулька Юре, но Ристинида вся извелась. Не понимаю, на что ее обда уговорила, но дело со свадьбой явно не решенное. Дату снова перенесут, а то и отложат на неопределенный срок.
- Получается, сегодня вы не говорили о делах? – уточнила Риша.
- Нет, ведь только первый день посольства, – объяснил Юрген. – Сегодня мы были представлены друг другу, обменялись приветствиями и официальными дарами, отстояли пару скучнейших церемоний и разошлись отдыхать. А вот завтра начнется схватка языков и чернильниц.