Выбрать главу

Сильфида переворачивала гренки, и Юрген не видел ее лица.

«Гулька?!!» – пронеслась совсем уж дикая мысль.

И тут она обернулась.

- Юра!

Знакомый голос ударил по ушам.

Этого не могло быть.

Бред, продолжение сна, надо заставить себя проснуться или найти способ спать вечно.

Он с трудом разлепил мгновенно пересохшие губы.

- Даша…

Она и не она. Лицо знакомое до последней черточки, но взгляд совсем другой.

Мудрее? Или старше?

Одежда идиотская. Как у экзотической Тенькиной пассии, не зря колдун грезился.

- Чего ты встал столбом? – совсем по-прежнему возмутилась Дарьянэ, и ощущение сна обрушилось похрустывающими осколками. – Я это, я! Где тебя три дня носило? Ни дома, ни в канцелярии, ни у родителей! Ладно, переговоры у Верховного, а потом? Пока тебя ждала, гренки жарить научилась!

Еще ни в одном из снов Даша на него не ворчала. И именно это убедило Юргена, что он не спит. Как, почему?.. Да какая разница, если она стоит тут, живая, и выговаривает ему, что из-за него научилась жарить гренки.

Когда он бросился ее обнимать, Дарьянэ лишь стоически обхватила его в ответ. Сразу видно, что побывала у родителей. А вот когда заплакал – растерялась.

- Ты чего, Юрка? Я живая, правда! Даже могу прямо сейчас рассказать, как это получилось. Такое приключение было, ух! Юрка…

- Давай поже… в смысле, выходи… словом, будь моей женой!

- Да мы вроде бы уже, – осторожно напомнила Дарьянэ. – Если ты фамилию обратно не сменил.

- Нет же, – она и впрямь была живая, теплая, пахнущая чем-то незнакомым, и осознание реальности происходящего выбивало из колеи похлеще любой свадьбы. – Я имею в виду, по-настоящему!

Он нашел губами ее губы, и оба опомнились, лишь когда гренки на сковороде превратились в россыпь черных угольков.

- Вот стоило ради этого развеяться! – донельзя довольным голосом сообщила Даша, глядя как любимый муж хлопочет у плиты, готовя вторую порцию гренок.

- С тебя рассказ! – потребовал Юрген.

- А может, после завтрака? – в животе у сильфиды заурчало.

- Издеваешься? Я сам развеюсь, от любопытства! А сразу после завтрака я полечу убивать Тоню, которая все знала, но молчала как рыба!

- Тогда уж убей всю принамкскую делегацию, – фыркнула Дарьянэ. – Я ведь с ними прилетела.

- Ты все это время была в застенках у Климы?!! – вскричал Юрген, роняя лопатку.

- Нет! Не ори, как об тучу стукнутый. Я развеялась, но… задержалась.

- Вот тебе завтрак, – Юрген поставил сковороду на стол. – И рассказывай уже по порядку!

- В общем, – девушка положила себе на тарелку пару гренок, но так и не притронулась к ним, посерьезнев, – когда развеиваешься, то становишься легче воздуха. Я поднималась вверх и не могла ни за что уцепиться. Сквозь крышу, выше леса, выше облаков. Туда, где горят звезды. Они существуют, Юра, они огромные, больше нашего мира, и они очень далеко. Меня несло в бесконечность, где живут Небеса. Но… я так не хотела умирать, – она подперла щеку ладонью и призналась: – Я очень тебя любила. И сейчас люблю. Но тогда моя любовь стала чем-то вроде… корабельного якоря. И я не улетела в бесконечность, а зацепилась за какую-то звезду. Потом за другую. Я пыталась найти дом, но забыла дорогу. Я пролетела целую кучу звезд, а потом увидела землю. Мне показалось, что я нашла, и я спустилась вниз, снова стала тяжелой, из плоти и крови.

- Как это возможно?..

- Откуда я знаю? – Дарьянэ пожала плечами. – Может, Небесам надоело меня ждать?

- Ты спустилась и…

- Но это оказалась не та земля. Там совсем не было сильфов, люди носили странную одежду и жили в бесконечных городах из стекла и камня…

Юрген придвинулся ближе и обнял ее.

- Мне не было страшно, – словно извиняясь, пояснила Даша. – Но я здорово растерялась. Все незнакомые, язык непонятный, денег нет. Но у них там такая развитая инр… ифр… инфраструктура, что нашлись специальные люди, которые смогли мне помочь. Взяли к себе домой, накормили и с пятого на десятое научили языку.

- Сколько же ты там жила?

Дарьянэ прикинула на пальцах.

- Месяцев пять, наверное. Или полгода. Я смогла объяснить, кто такая, и что мне надо, но не назвала порядковый номер нашего мира по общему реестру, и поэтому они никак не могли мне помочь. А потом я узнала, что у них есть такие доски… вернее, повозки, которые могут летать от звезды к звезде.

- И ты решила летать, пока не отыщешь дом?

- Смеешься?

- Восхищаюсь, – тихо и серьезно сказал Юрген. – Что было дальше?

- Эти люди дали мне денег и показали, где у них вокзал. Ну, место, откуда улетают повозки. Я и пошла. Брожу по вокзалу, и тут меня хватает за локоть какая-то девица с розовыми волосами. Извиняется, а потом вдруг заговаривает со мной на ломаном принамкском! И спрашивает, не знаю ли я этот язык, а то вид у меня не местный, но она уже встречала таких, как я.

- Айлаша… – разинул рот Юрген.

- Точно, – кивнула Дарьянэ. – Потом она спросила, не знаю ли я Теньку. Сам понимаешь, есть только один Тенька, который может быть общим знакомым у меня и розоволосой девицы с далекой звезды. Она спросила, что я делаю на вокзале, не заблудилась ли, и не нужно ли мне домой. Конечно, я повисла у нее на шее и заверила, что мечтаю об этом всю свою вторую жизнь. Айлаша привела меня к себе в гости, а потом через водяное зеркало – к Теньке, в Гарлей. Кстати, она мне подарила свои туфли и кофточку, правда, красиво? Я так на работу буду ходить!

Юрген представил лица коллег, уборщицу Тоню в обмороке (не настолько она непрошибаемая!) и решил, что будет отмщен.

- Остальное рассказывать? – спросила Дарьянэ.

- Непременно! И пересказывать в подробностях несколько раз, – Юрген придвинул к ней тарелку с остывшими гренками. – Но пока – ешь. Ты наверняка летала всю ночь.

- Еще бы я пропустила такую бурю! – Дарьянэ зевнула. – К тому же, теперь я знаю порядковый номер нашего мира в общем реестре…

- Второй твоей смерти я точно не переживу, – признался Юрген. – Я люблю тебя. И хотел сказать об этом еще в тот день, но не успел.

- Я знаю, – фыркнула Дарьянэ. – Мне Лернэ все-все рассказала!

- И про крюк? – Юрген почувствовал, что краснеет.

Дорогая жена не стала щадить его самолюбие и кивнула.

- А еще ты мою кружку любимую расколотил! Когда успел только?

Об обстоятельствах гибели кружки вспоминать хотелось еще меньше, чем о крюке.

- Как же я могу загладить свою вину?

- Не знаю, – протянула Дарьянэ, накручивая на палец локон, и вдруг тоже покраснела. – Может, супружеским долгом?..

====== Глава 17. Коронация ======

Где этот летний край?

Лесная глушь мертва.

Но снова май придет в наш край

И зашумит листва...

Р. Бернс (пер. С. Маршак)

Середина мая в Гарлее ознаменовалась ранним цветением красной сирени и неприятным моросящим дождиком, который целую неделю не могли разогнать лучшие колдуны Принамкского края. Наконец, в третьем часу ночи, на отделанный гранитом дворцовый балкон вышла хмурая невыспавшаяся обда в халате поверх ночной сорочки. Пристально посмотрела в небо и ушла обратно, шлепая босыми пятками по мокрым плитам.

После этого дождь стал стихать.

А спустя час в окнах Гарлейского дворца зажегся свет. Сегодня спать было некогда.

Как однажды заявил Тенька, самое знаменательное событие в жизни юной обды – коронация. Пышное торжество, поздравления с цветами, все счастливы и почему-то плачут. В последний миг, когда наступает время рокового “да”, обда должна решить для себя: а готова ли она взять на поруки эту конкретную страну, быть с ней всю оставшуюся жизнь, в горе и радости? А может, у страны нос, в смысле, мыс острова Аталихан кривой. Или прыщи размером с крепости. Или страна такая зануда попалась, что проще удавиться, чем управлять. Согласие – дело серьёзное, нельзя к нему подойти спустя рукава. Сегодня отпраздновали, а завтра ведь уже начнется семейная жизнь!