В Санкт-Петербурге, когда Владимир Путин уже работал в мэрии у Собчака, его за глаза ласково называли Штази — так сокращенно именовалось министерство государственной безопасности ГДР, с которым он тесно сотрудничал во время командировки в Восточную Германию.
МГБ ГДР представляло собой огромного спрута, опутавшего всю страну. После крушения ГДР открылись архивы госбезопасности, и там обнаружилось шесть миллионов досье. Многие имели возможность ознакомиться со своим досье в МГБ. Они были потрясены: зачем госбезопасность годами следила за каждым их шагом, проверяла всех их знакомых и записывала все разговоры?
Сейчас в комплексе зданий на Норманен-штрассе в Берлине, которые принадлежали МГБ ГДР, работает комиссия, которая разбирает архивы госбезопасности. Я был там, в этих серых и тусклых зданиях: низкие потолки, линолеум на полу, стандартная мебель. Стены сделаны из звукопоглощающего материала. Окна без форточек. Тоскливое место.
В огромных подвалах, где можно заблудиться, свалены тысячи мешков с документами. В последний момент, когда ГДР рушилась, офицеры МГБ пытались всю документацию уничтожить, но машины для превращения бумаг в лапшу не осилили такую кучу. Рвали вручную. Эти обрывки теперь тоже собраны в надежде восстановить их содержание.
Там же, в подвалах, в наглухо закупоренных банках хранились носовые платки, которыми арестованные должны были провести у себя между ногами, чтобы потом — в случае их побега — служебные собаки, понюхав платок, могли бы отыскать их по запаху. Свет не видел более предусмотрительных людей, чем немцы из МГБ…
Мне показали знаменитую картотеку агентуры. Она была поделена между двумя помещениями, которые по соображениям безопасности размещались на разных этажах. Карточки написаны от руки или отпечатаны на машинке. Компьютеризировать это хозяйство восточные немцы не успели.
На карточке, которая хранится в одном зале, записано полное имя человека, его год рождения, адрес и код. На карточке в другом зале нет фамилий — только кличка, номер и имя офицера, который с этим человеком работает. Картотека была суперсекретной. Тем, кто работал в одном зале, не разрешали входить в другой. Поэтому они не могли знать, чью карточку держат в руках — осведомителя или того, за кем следят. Доступ к обеим карточкам — по специальному разрешению — получали офицеры-оперативники.
Сотрудников комиссии я спрашивал: что вас больше всего удивило при изучении архива?
— Самое поразительное, — говорили немецкие архивисты, — состоит в том, что, как правило, в досье нет ничего интересного, это макулатура, впустую потраченное время и деньги. Хотя на кого-то было досье объемом аж в сто тысяч страниц…
Толстенные досье — результат работы множества офицеров госбезопасности и их помощников. Если человека в чем-то подозревали, его окружали множеством осведомителей, которые исписывали килограммы бумаги.
В одном досье обнаружились поминутные отчеты о том, что происходило в доме человека, за которым следили: когда хозяин ночью вставал в туалет, когда плакал маленький ребенок… А какой в этом смысл? Разве это не профанация работы?
Одна супружеская пара подала заявление на выезд из ГДР в Западную Германию. Вдруг в их доме пропали все голубые полотенца, затем они появились, а пропали зеленые, затем зеленые появились, и пропали белые.
Их знакомые удивленно выслушивали рассказы о таинственном исчезновении и появлении полотенец. Теперь выяснилось, что это была операция госбезопасности — в надежде выставить уезжающих людей сумасшедшими: дескать, только сумасшедший желает уехать из ГДР…
При таком гигантском аппарате министерство государственной безопасности ГДР не справилось со своей главной и единственной задачей — оно не спасло государство от распада. Пока государственная безопасность занималась всякой чушью, ГДР исчезла с политической карты мира.
Население Восточной Германии не превышало семнадцати миллионов человек. Аппарат министерства государственной безопасности составлял сто тысяч штатных сотрудников. В нацистские времена в гестапо служило вдвое меньше, хотя население ГДР было в четыре раза меньше населения довоенной Германии! А было еще девяносто пять тысяч неофициальных сотрудников госбезопасности — то есть осведомителей. Такого даже в Советском Союзе не наблюдалось. В некоторых городах один сотрудник госбезопасности приходился на каждые двести жителей. А вот с врачами в ГДР было похуже — один на четыреста человек.