На рассвете пленница все же задремала и была разбужена около десяти часов, когда принесли завтрак. Поначалу Даша хотела гордо швырнуть поднос в лицо принесшей его тетке, но яичница с колбасой и свежие булочки пахли так ароматно, что голодная сильфида мысленно объявила Ордену временное перемирие и съела все до крошки. Еда вернула Даше уверенность в себе и душевное равновесие. Поэтому, когда пришел давешний мордоворот "кучер" и повел ее наверх, девушка вышагивала с гордо поднятой головой, в которой витали только сладкие мысли о сильфийском величии.
— …Как — "нет"? — вырвалось у "коллеги".
— Я не стану на вас работать! — повторила Дарьянэ, задирая нос. — Мы, сильфы, дорожим своим отечеством и не покупаемся, как мешок изюма на рынке!
— Хорошо сказано, — похвалил "коллега". — Жаль, я считал вас умнее.
Он едва заметно кивнул, и на Дашу обрушился потолок. То есть, ей в первое мгновение так показалось. На самом деле, потолок никуда не делся, просто "кучер" отвесил строптивой пленнице тяжелый подзатыльник. Даша ткнулась носом в стол, из глаз брызнули искры пополам с невольными слезами.
— Вы не смеете со мной так обращаться! — только и смогла крикнуть она: ударом из головы вышибло все разумные доводы и пламенные речи.
Второй удар, более сильный, не заставил себя ждать. На столешницу капнуло красным.
— Мы здесь и впрямь не изюмом торгуем, — заметил "коллега", спокойно щурясь. — Я приму от вас только положительный ответ. Или отправлю прямиком на ваши драгоценные Небеса. Знаете, вы, сильфы, крайне живучи, если вас рубить, колоть или бить по голове. Калеками остаетесь, но не умираете. А стоит полминутки подержать головой в ушате воды, подушку на лицо кинуть или веревочку на шею… Даже просто слегка запорошить землей. Сразу фьють — и нету. Забавно, не правда ли?
— Меня будут искать, — прошептала Даша.
— Помилуйте, кто же сумеет найти следы тумана? Вы уже мертвы, Дарьянэ Эр. И только от вас зависит, будет ваша смерть понарошку или обернется печальной действительностью. Подумайте хорошенько, прежде чем снова брякнуть "нет". Я вообще не советую вам этого делать.
— Нет, — как во сне повторила Даша, и следующий удар сбил ее со стула…
Более манерной дамы, чем Фистерия Урь, Юрген на своем веку не встречал. Она была очень высокая и худая, но не сухая и угловатая, как это часто случается с пожилыми сильфидами, а до невозможности изящная. Она носила сиреневое старомодное платье с оборками и густо пудрила гладкую тонкую кожу шеи и лица, сквозь которую уже просвечивались синеватые и алые паутинки сосудов. По этой прозрачной коже становилось ясно, что скоро Фистерия Урь истончится окончательно и улетит к Небесам.
— Все-таки не понимаю, какое дело могло привести к моей скромной персоне агента тайной канцелярии, — она говорила неспешно, но звучно, словно на балу объявляла начало очередного танца или представляла верховному молодых придворных, едва вышедших в свет.
— Чрезвычайно важное и секретное, — в который раз повторил Юрген, переминаясь с ноги на ногу у порога. — Поэтому все же будет лучше впустить меня в дом.
— Ах, юноша, я слишком отвыкла принимать гостей в своих апартаментах, — Фистерия поморщилась. — Лучше подождите меня в саду, видите, там под яблоней стол и две скамейки? Я вскоре выйду к вам.
Она появилась не вскоре, а спустя целый час, когда Юрген окончательно уверился в мысли, что его надули, и уже почти собрался штурмовать неприступную усадьбу с воздуха. На Фистерии было другое платье — бело-розовое, как утренняя заря, шитое золотыми нитями. Многочисленные полупрозрачные шали закрывали шею, ниспадали вдоль рукавов до самой земли. Вслед за сильфидой по воздуху плыли старинный кованый чайник, два стакана в затейливых подстаканниках и медная вазочка с печеньем — судя по всему, из того же сервиза. Юрген уважительно хмыкнул. Непросто управлять полетом такого множества предметов, чтобы ни один не упал и содержимое не рассыпалось. Нужно небывалое мастерство. Фистерия Урь могла не быть сильным магом воздуха, но технику отточила в совершенстве.
Хозяйка грациозно опустилась на второй стул, чайник и прочая посуда заняли надлежащие места. Укропник сам собой разлился по стаканам. Сделав небольшой глоток, Фистерия произнесла:
— Я слушаю вас, юноша.
За время ожидания Юра тысячу раз успел прокрутить в голове предстоящий разговор, поэтому ответил без запинки, но неспеша, словно собираясь с мыслями. Нет доверия собеседнику, который рассказывает, как по писаному.