— Какая еще длинноносая? — насторожилась наставница дипломатических искусств. — Ченара что ли?
— Климэн Ченара, летчица, девятого года, — кивнула наставница полетов. — Ее действительно сначала посчитали за ценного свидетеля. Но это было ошибкой.
— Почему же поначалу?..
— Ее имя часто упоминали прочие очевидцы. Именно Клима первой нашла госпожу помощницу директора во врачевательском отделении и подняла шум. Именно от Климы господин сторож узнал о несуществующей эпидемии в Кивитэ. Также некоторые присутствующие здесь господа и заместитель секретаря упоминали о девице с необычайно длинным носом.
— И что же? — спросил директор.
— Она непричастна, — уверенно сказала наставница полетов. — Девочка просто оказывалась в ненужное время в ненужных местах.
— Да, Клима Ченара не может иметь к обде никакого отношения, — подтвердила наставница дипломатических искусств. — Она даже и слова такого до недавних пор не знала. Глуповатая, но исполнительная уроженка какой-то отдаленной деревеньки. Отдаленной во всех смыслах: и от войны, и от столицы.
Еще раз обсудили Климу и ее правдивые показания, так ничего и не выяснив. Прошлись по нескольким сомнительным кандидатурам, включая пропавшую в начале лета Ристиниду Ар. Сошлись на мнении, что скорее сильфы станут рыть норы под землей, чем благородная госпожа, пусть и бывшая, заделается обдой.
— Что-то мы упускаем, — задумчиво проговорил директор.
— Так ведь Климу эту! — не выдержала толстая ключница, подхватываясь с места. Ее телеса заколыхались, а под грузной ногой скрипнула половица. — Вы ведь, господа, сами только сейчас говорили: девчонка нужна, светловолосая, не выпускного года, но и не малая совсем, которую кто-то где-то мог видеть! Да неужель вы все поослепли?
— Клима себя полностью оправдала, — возразила наставница полетов. — Хотя… на контрольной она как-то подозрительно летала…
— Это к делу не относится, — поморщилась наставница истории. — У меня на уроках Климэн Ченара всегда показывала наилучшие результаты.
— А ведь сходится, — пробормотал директор. — Мелькала часто перед глазами, девятый год, светловолоса, хорошо подвешенный язык…
— Да не она это! — отрезала наставница дипломатических искусств. — Клима моя давняя подопечная, именно она сообщила мне основные приметы обды.
— И ты поверила ей, госпожа?! — не унималась подозрительная ключница.
— Я ей в глаза, в глаза смотрела! Не может человек с такими глазами лгать.
— Если обда — то может, — возразила наставница истории.
— Но ведь немыслимо! Она в таком случае должна была меня семь лет за нос водить.
— Если Клима и правда обда, то прошу не забывать: она на прошлой неделе организовала прямо в актовом зале тайное сборище, участников которого мы до сих пор не можем найти.
— Что же, еще раз позвать ее для допроса?
— А хоть бы и позвать!
— Но если это не она?
— А если она?
— А если…
— Тишина, — велел директор. Все приумолкли. — Мы и впрямь не можем бросать тень подозрения на ни в чем не повинную девочку. Если воспитанница Климэн действительно является обдой, то за все время обучения она хоть раз должна была себя проявить. Возможно, в первые годы, еще ребенком. Я сомневаюсь, что если девочка или родители знали о ее предназначении, то отдали бы в Институт при Ордене. Куда логичней было уехать к ведам. Значит, о своих способностях она (Клима это или нет) узнала здесь. Вопрос: от кого?
— Ей могли это сказать, когда она уезжала из Института на каникулы.
— Вопрос до поры снимается. Итак, кто-нибудь помнит, была ли Климэн Ченара с летного отделения в чем-то замешана?
— Так ведь ложки, — припомнила наставница полетов.
— Что еще за ложки? — изумилась наставница дипломатических искусств.
— Тебя еще не было в Институте, это произошло давно, — пояснила наставница полетов. — Я прекрасно помню, как восемь лет назад в столовой вдруг начали пропадать ложки.
— Но виновных уже тогда нашли и исключили, — заметил директор, тоже понявший, о чем речь.
— Не исключили, виновных-то, — сказала толстая ключница, тяжело садясь. — Мне главная повариха по большому секрету еще пару лет назад подробности рассказала.
— Ты хочешь сказать, Клима имеет к этому отношение? — наставница дипломатических искусств выглядела очень настороженной.