— Теньке кто-нибудь поможет, наконец? — напомнил Гера. И шепотом уточнил: — У тебя какие-то далеко идущие планы насчет сильфиды?
— С чего ты взял? — лукаво фыркнула обда.
— Всякий раз, когда ты заговариваешь о чести и дружбе, дело заканчивается осуществлением особенно бесчестного и коварного плана.
— Так, может, я не буду тебя в него посвящать? Или тоже охота влезть?
— Я просто хочу быть в курсе. Ты моя обда, я присягнул тебе на крови, делаю для тебя все, что в моих силах, я помог тебе спастись, сбежал вместе с тобой, я последую за тобой хоть на дно морское! Неужели я не заслуживаю права знать, что ты затеваешь?
— Хочу подружиться с сильфами, — невинно улыбнулась Клима.
Больше Гера от нее ничего не добился.
Несмотря на все ухищрения Ристинки, в конце концов оставившей Дарьянэ в покое и занявшейся колдуном, обе жертвы сильфийского дыма самостоятельно очнулись в течение часа и даже восстановили здравость рассудка. У Дарьянэ слегка болела голова, а Тенька, по его собственному определению, был "словно дрыном поперек башки пристукнутый". Гера достал из сумки украденные из столовой ломти хлеба и впопыхах сорванные в институтском саду крупные румяные яблоки, на поверку оказавшиеся совершенно зелеными и невкусными. Подкрепляясь, беглецы собрались вместе около тяжеловика и принялись строить планы на ближайшее будущее.
— Мы доставим вас к сильфийской границе, — сообщила Клима Дарьянэ. Потом глянула в непонимающие Тенькины глаза и поняла, что сейчас проще перейти на принамкский, все равно сильфида его знает, хотя не говорит. — Она отсюда примерно, — обда сверилась с картой, — в трех днях конного пути. На тяжеловике быстрее, — сильфида с колдуном не сговариваясь насторожились, — но горючего на всю дорогу не хватит, — вздох облегчения. — Поэтому мы будем добираться туда четыре-пять дней, большая часть пути — пешком.
— На тяжеловике поедем с открытыми люками, — объявил Гера. — Так что в пути никто больше крокозябриков не наловит.
— И не надо так на меня коситься, — фыркнул Тенька. — Поглядел бы я, как вел себя ты, если б сидел на моем месте!
— Я бы поменялся с тобой в любой момент, умей ты обращаться с рычагами!
— Так научил бы. Не дурак, пойму.
— Тенька, ты простую лямку от шнура зажигания отличить не можешь, куда тебе за рычаги!
— Я виноват, что эти интересненькие веревки такие одинаковые на ощупь? Шиш с тобой, сиди за своими рычагами. Лучше объясните, куда мы сейчас отправимся, а то я в начале Климиной речи ничего не понял.
Слушая объяснение, колдун задумчиво изучал сильфиду. Потом спросил:
— А она сама уйти не может? Или пусть с нами пойдет, а ее потом сородичи заберут. Это ж нам придется во-от такенный крюк делать, до моей деревни только в следующем месяце доберемся.
— Хоть в следующем году, — с нажимом произнесла Клима. — Мы проводим Дарьянэ Эр до границы, а если потребуется — до дворца Верховного на руках донесем. Ясно?
Тенька внимательно посмотрел обде в глаза, хмыкнул и понимающе кивнул. Чего ж тут неясного. Клима задумала очередную аферу, и лучше не мешать, а наоборот, всячески поддерживать. Потому что аферы обды всегда идут на пользу ее народу. А если не идут — обда теряет силу. Клима же ничего терять явно не собиралась.
И только Дарьянэ не замечала подвоха, громко хрустя зеленым яблоком. Это для уроженцев благодатного Принамкского края они кислые. А неприхотливой сильфиде, пробовавшей дома и что покислее — в самый раз.
Клима между тем потихоньку продолжила дело, которое не завершила в подвале из-за не вовремя вломившихся на тяжеловике соратников.
— Так что, Дарьянэ, согласились бы Холмы со мной дружить? — на этот раз она говорила по-сильфийски.
— А вы хотите просить у нас политического убежища? — Даше очень хотелось выглядеть проницательной. Но рядом с обдой это удавалось разве что Теньке благодаря его дару, и то не всегда.
— Я хочу лишь того, что предложила. Когда я возьму власть, мне хотелось бы иметь много хороших друзей за рубежом. Я ищу мира и не настроена воевать. Тем более, с такой державой, как Ветряные Холмы.