Ристинка занималась уборкой и готовкой, Клима же на привалах не делала ничего. Она руководила в пути и считала, что этого достаточно. Впрочем, единственный раз Климу всей компанией уговорили помыть посуду. Обда проделала это с видом громаднейшего одолжения и, как пыталась потом доказать Ристинка, исключительно из вредности утопила многострадальный котелок. Посудину из глубин озера пришлось вылавливать Гере и Теньке с помощью палки, брани и прикладного колдовства. Больше на Климу хозяйственных дел не спихивали, разве что Ристя частенько принималась ворчать, но без особого результата.
Ночи становились все холоднее, любителей вольной лесной жизни среди путников не наблюдалось, поэтому все уже считали дни до прибытия, частенько донимая Теньку расспросами на тему: "Сколько нам еще осталось?" Не лишенный чувства юмора вед отвечал, что жить все они будут долго и счастливо, хотя он тут совершенно не при чем. А до его родного села еще неделя пути… пять дней… три дня…
— …Ни на какое капище я не пойду! — заявила Ристинка. — Я хочу тепло, крышу над головой и наконец-то нормально помыться! С меня хватит! Высшие силы, лучше бы я умерла!
— Тебя проводить обратно? — хмыкнула Клима.
Бывшая благородная госпожа послала обде уничижительный взгляд.
— Клима, — осторожно произнес Гера, — но ведь пара дней действительно погоды не сделают.
— Я должна поклониться высшим силам, — отрезала Клима. — Они не хотят моего промедления. Идем на капище. Тенька, показывай дорогу.
— Вот кто тебя за язык тянул, — вполголоса проворчал Гера другу.
— Но это и правда очень важно, — пожал плечами Тенька. — Да и мне нужно повидать высшие силы. Перед дорогой на земли Ордена я тоже заходил туда и просил их снисхождения. Видишь, как интересненько все в итоге обернулось!
Капище представляло собой круглую полянку, надежно сокрытую в зарослях чащобы. Но не темным заплесневелым буреломом, как место поклонения крокозябрам, а светлой молодой порослью ивняка. По краям полянки росли огромные, почти с кулак, ландыши и некрупные густо теснящиеся ромашки с мясистыми желтыми серединками.
— Ничего себе, — выдохнул Гера, опасливо поглядывая на ландыши-переростки. — Тенька, ты говорил, бываешь тут… Твои фокусы?
— А мне нравится, — благосклонно мурлыкнула Клима. Она любила ландыши, особенно крупные.
— Не, — ухмыльнулся вед. — Это все высшие силы. Любое их капище — это уединенное местечко с ивняком, где растут ландыши с ромашками и присутствует источник воды — колодец, криничка, ручеек, даже болотце годится. Еще там непременно должны быть замшелые камни — пара валунов или много булыжников.
В центре капища и правда находился широкий, но неглубокий колодец, больше напоминающий крохотную каменную беседку, заросшую мхом. Из такого колодца невозможно было взять воды, только прикоснуться к ней рукой — дно редко устилали темные от времени деревянные доски. Некоторые рассохлись и набрякли от влаги, некоторые — проросли. Пахло землей и сыростью.
— Есть природные капища, — продолжал объяснять вед, — а есть рукотворные, вроде этого. Разницы нет, главное — вера человека.
Тенька первым делом нарвал солидный букет ромашек.
— Это в дар высшим силам? — уточнил Гера.
— Это в дар сестре, — рассмеялся колдун. — Должен же я Лернэ хоть какой-то гостинец притащить. Она уверяет, что именно из ромашек с капища получается самый вкусный и наваристый напиток. Нервы успокаивает, да и вообще…
— Что-то вроде сильфийского укропника?