— Ты правда вед?
Тенька с достоинством кивнул.
— А почему ты все время молчишь? Ведам нельзя разговаривать?
Юноша громко фыркнул.
— Что за чушь пришла тебе в голову? Мы говорим не реже, чем вы, орденские. Просто сейчас мне нечего сказать. А тебе?
Выля запыхтела. По ее глазам Тенька прекрасно видел, что она мечтает засыпать его вопросами, но стыдится своего любопытства и пытается держать себя в руках. Выля была не так умна, как Клима (хотя сравнивать обду с простым человеком — дело неблагодарное), но значительно красивее ее. Обда без сомнения завораживала, но не внешностью, а какой-то внутренней энергией, живительной и подавляющей. Тенька не отказался бы пообщаться с Климой подольше и еще много раз.
— Я… не знаю. Ты не обидишься, если я спрошу?
— Валяй, — великодушно разрешил Тенька.
— Откуда ты взялся в нашем Институте? Тебя Клима позвала?
— Обда тут совершенно не причем. Мы с ней нечаянно познакомились, — Тенька припомнил обстоятельства этого «нечаянно», и ему стало смешно. Эх, видеть бы свою физиономию в тот момент, когда Клима на него посмотрела! — Я забросил в вашу библиотеку свою книгу, а достать тем же путем не смог.
— То есть — забросил?
— Через водяное зеркало. Я экспериментировал с преломлением световых лучей, которые составляют модель пространства, поскольку проникают везде. Очень интересненькая вещь, не понимаю, как раньше никто до такого не додумался! Если мои опыты завершатся удачно, я смогу видеть через водяное зеркало под определенным углом любую точку пространства, входящего в световую модель! Притом не только видеть, но и перемещать туда-обратно различные предметы, вплоть до живых существ. Правда, пока у меня вышло только с книгой, нечаянно и в одну сторону. Ясно?
— Нет, — честно мотнула головой Выля. — Но расскажи еще!
И Тенька рассказал. При наличии благодарного слушателя он мог говорить о своих идеях и опытах часами, не прерываясь на сон и еду. Но развернуться вдоволь ему не дали.
Когда вед с провожатой подошли к лестнице, сверху послышался частый перестук чьих-то каблуков. Надо заметить, обувь с подобными излишествами в Институте дозволялось носить лишь наставникам…
— Прячемся! Срочно! — заметалась Выля.
Они притаились в стенной нише, за внушительным комплексом из четырех статуй, изображавших какую-то батальную сцену. Почти в этот же момент из дверного проема, ведущего на лестницу, вышла госпожа наставница дипломатических искусств, то и дело вытиравшая платком красные слезящиеся глаза и распухший нос. Проходя мимо статуй, за которыми прятались Тенька с Вылей, она уже не в первый раз оглушительно чихнула, споткнулась и выронила свой платок. В нише перестали даже дышать. Если сейчас наставница наклонится и чуть-чуть повернет голову…
— Это еще что такое? А ну-ка, быстро вылезли, оба! Эй, мне дважды повторять надо, покажитесь!
— Сделай что-нибудь, — одними губами прошептала Выля Теньке.
— То есть?
— Отвлеки ее, поколдуй как-то, ты же вед! Нам не жить иначе…
Тенька кивнул и принялся копаться в карманах. Вскоре на белый свет был вытащен небольшой изжелта-коричневый шарик. Вед смахнул с него налипшие крошки и посетовал:
— Жаль, последний. Заткни уши и приготовься бежать.
Положил его на ладонь, прищурился и подул. Шарик обратился сизым дымом и поплыл в сторону наставницы дипломатических искусств. Соприкоснувшись с кожей и одеждой, шар заискрил, что-то оглушительно хлопнуло.
— Бежим!
Выля подхватилась и помчалась к лестнице, утягивая за собой колдуна. Им вслед неслись крики, взрывы и запах гари.
На чердаке Тенька и Выля наконец смогли перевести дух.
— Это было… невероятно! — поделилась девушка. — Эта взрывчатка очень опасная?
— Зависит от концентрации и степени изменения свойств. Сейчас больше хлопушка была, я ж говорю, жалко, что шарик последний, поумней бы его потратить… А можно при желании и в клочки разорвать.
— Если все веды так могут, я удивлена, что вы до сих пор нас не победили!
— Кроме меня так никто не умеет, разве что Эдамор Карей, он все может, — улыбнулся Тенька. — Взрывчатая масса — полностью мое изобретение и активируется колдовством. Я вообще много интересненьких штук придумал, правда, не все до ума доведены. А почему та злобная тетка, от которой мы удрали, все время вытирала нос платком? Она больная?
— Никто не знает, но поговаривают, что ее недуг связан с порой цветения красной сирени. А с чего ты взял, что наставница дипломатических искусств — злобная тетка? Она вполне приятная и доброжелательная женщина.