Дарьянэ проснулась от собственных всхлипываний. Пара секунд потребовалась ей на то, чтобы понять: и муж, и кабак, и долгая бесконечная погоня были всего лишь страшным сном. Стоп, а почему она спит? Даша ведь собиралась этой ночью сбежать. Напоила проклятого мужа снотворным, случайно найденным на кухонных полках. Снотворное было старым, еще в порошке, сейчас оно продается только в каплях. Даша отчетливо помнила, как насыпает порошок в высокий стакан, заполняя больше половины, чтоб наверняка. Потом разбавляет водой и, с трудом растворив полученную кашу до мутноватой жидкости, несет «дорогому» супругу. Он выпивает, тут же падая на пол. Еще бы, такого порошка обычно надо от силы чайную ложку, а она — стакан… Только бы не помер. А потом?
Даша открыла глаза и села. Все та же гостиная, она сама лежит на диване, том, который новый. Судя по солнечному свету из восточных окон, сейчас утро. Смерч побери, почему вместо того, чтобы с закатом бежать подальше, она проспала всю ночь?! Даша вспомнила, как на нее вдруг напала жуткая сонливость, глаза слипались неимоверно. И она «на минуточку» прикорнула. Что за чушь? Сколько сильфида себя помнила, никогда с ней такого не случалось. А если этот гад, мужем теперь именуемый, тоже ей чего-нибудь подсыпал? Но когда? И где он, кстати?
Словно в ответ на Дашин вопрос, снизу послышался хрипловатый стон, и показалась помятая всклокоченная голова с четким отпечатком узора половичка на щеке. Кряхтя и морщась, муж с видимым трудом переполз с пола на диван, сфокусировал разъезжающиеся глаза на Даше и невнятно спросил:
— Что вчера было?
Дарьянэ отодвинулась подальше, сжалась в комочек и, все еще находясь под впечатлением от своего сна, опасливо пискнула:
— Наша свадьба.
— Значит, мне это не приснилось, — мрачно заключил муж и вполголоса выругался. Пятерней пригладил волосы, болезненно потер лоб. И напустился на Дашу: — Ты зачем меня опоила, злыдня? Если травить — лучше бы яду дала или дозу увеличила до смертельной. А если усыплять — на мой вес и ложки хватило бы! Знаешь, как теперь из-за тебя голова трещит!
— А сам-то? Когда и что ты мне подлить успел?! — Даша уже оправилась от пережитого во сне ужаса и кротко соглашаться не собиралась.
— Капли! Нормальную дозу, в молоко, на свадьбе. А ты…
— А что я? Тебя просили меня в жены брать?! Не будет тебе со мной счастья, убегу, хоть на десять замков запирай!
— Да нужна ты мне! Беги на все четыре ветра.
— То… То есть как? — опешила Дарьянэ и даже немного обиделась. Значит, она ему уже не нужна?! Ну, подлец!
— Молча. У меня и без твоих воплей голова болит.
— Но… ведь зачем-то ты на мне женился?
— Меня заставили. Родители.
— Зачем?
— Хотел бы я знать! Постой, так ты тоже не горела желанием за меня выходить?
— Конечно!
— Тогда я ничего не понимаю, — муж облокотился на спинку дивана и прикрыл глаза. Наверное, ему и правда было очень плохо. Даша даже ощутила чувство вины.
— Муж, а муж…
— Чего?
— Тебя как зовут-то?
Пауза. Сильф медленно соображал, о чем его только что спросили. Больная голова ясности мыслей не способствовала.
— Юрген. Можно просто Юра.
— А меня…
— Я помню со свадьбы. Дарьянэ.
— Можно просто Даша.
— Угу, — Юрген распрямился, помассировал виски. В доме стояла тишина, солнечные лучики, падая на картину, делали облака будто бы живыми. — Слушай, жена… в смысле, Даша. Я сейчас ничегошеньки не соображаю. Я лучше слетаю на работу, а когда вечером вернусь — поговорим.
— А где ты работаешь?
— В этой, как ее… тайной канцелярии.
— Ух ты, — своего мужа после этих слов Даша резко зауважала. — В каком корпусе?
— В четырнадцатом.
Авторитет Юргена взлетел до небес. Даша уже почти была готова его полюбить.
— А… Костэна Лэя ты знаешь?
— Кого? Э… Липку то есть? Знаю, он мой напарник… начальник… словом, и то, и другое. А что?
— Получается, он наш общий знакомый, — затараторила Даша, — я в пятом корпусе работаю, но хочу тоже перевестись в четырнадцатый, Костэн говорит, что у меня есть шанс. Он в мою коллегу влюблен, точнее она в него.