— Посмотрите, как красиво! Орден лишил нас этого, объявив ведов злом. Но мы здесь! И мы можем все изменить! Да здравствует единство Принамкского края! Да здравствует родина без войны!
Клима говорила много, вдохновенно, толпа ловила каждое ее слово. Равнодушных не осталось. Пронзительный голос обды заставлял забыть обо всем, кроме ее речей.
— А теперь я даю слово Гернесу Таизону, одному из лучших летчиков нашего Института, многократному победителю соревнований, человеку без страха и упрека, моей "правой руке"!
— Об тучу стукнулась? — прошипел Гера Климе на ухо, пока все радостно приветствовали его. — Мы так не договаривались! Я даже не знаю, что сказать!
— Расскажи, как ты стал моей "правой рукой". Представь, что это экзамен по риторике и говори, — снова громогласно, на весь зал: — Гера!
Толпа подхватила крик, раскачала и выплеснула в потолок. Гера поднял руку, стало тише. Ему, в отличие от Климы, не раз приходилось говорить на публику — обязывало положение «многократного победителя». А благодаря урокам риторики Герина речь была легкой, складной и искренней. Она тоже могла разжечь огонь в сердцах окружающих, пусть не такой рьяно пылающий, как от слов Климы.
— В первую очередь, я говорю вам всем: спасибо! За то, что поверили, пришли, за то, что хотите изменить нашу родину к лучшему. Я близко познакомился с Климой, нашей обдой, когда учился на пятом году. Тогда стоял ненастный осенний день. Я полировал доску в сарайчике на летном поле и думал об увиденном летом на границе. Зачем люди убивают друг друга? Почему у сильфов нет междоусобной войны? Я вырос недалеко от ведских земель, у нас почти не велось боев. Я часто играл с ребятами из ведских сел, дико думать, что когда-нибудь нам придется драться не в шутку, а насмерть.
— А у меня тетка за границей живет! — крикнул кто-то из зала. — Она даже колдовать умеет, роды у мамки принимала и тучи постоянно гоняет!
Остальные отозвались одобрительным ропотом. Гера терпеливо дождался тишины и продолжил:
— В сарай вошла девочка. Я, разумеется, видел ее раньше — очень уж приметная внешность — но никогда не заговаривал. «Меня зовут Клима, — сказала девочка. — Я обда». Мне было странно слышать, как она называет себя титулом древних владык. Я спросил, с чего она это взяла. Тогда Клима схватила со стены ортону и полоснула себя по руке. И, глядя на те светящиеся порезы и полные решимости глаза, я понял: она — обда, ничем не хуже легендарных. А может, и лучше, потому что те проворонили власть, а Клима вернет ее и приведет нашу родину к миру и процветанию. Да здравствует Климэн, новая обда Принамкского края!
От вопля содрогнулись стены. Гера отступил на шаг вглубь сцены. Его речь удалась. Теперь можно было незаметно перевести дух, вытереть пот со лба и послушать, что еще скажет Клима. Гера немного сократил и приукрасил их первую встречу. Ни о какой политике войны и мира летчик-пятигодка в тот далекий день не размышлял. То есть, подобные мысли имели место, но совершенно в другое время. И Клима потратила куда больше часа, убеждая его в своей правоте. Гере стоило огромных трудов разглядеть в угловатой длинноносой девчонке хотя бы тень древнего величия обд. Одно дело — слушать небывалые сказки о самых хитрых, мудрых и могущественных мира сего, а другое — принять все это в лице какой-то младшегодки, пусть и почти его ровесницы — разница всего несколько месяцев. Юноша до сих пор иногда сомневался, особенно, если забывал Климин взгляд. Но таких пронзительных глаз даже у директора не было.
А обда тем временем продолжала говорить:
— Посмотрите, кто стоит рядом со мной! Гера — моя «правая рука», Выля — моя «левая рука», — Клима поименно перечислила всех. — Они на сцене, потому что верят в меня и стремятся к объединению Принамкского края. Но вы ведь тоже хотите этого?
Снова «Да!», громкое и уже какое-то экстатическое.
— Так чего же вы там стоите? Поднимайтесь ко мне! Все! Все поднимайтесь! Будем же едины!
Народ повалил наверх. Зал опустел, а на сцене не осталось даже места вертикально поставить доску.
— Возьмитесь за руки! Коснитесь своих соратников! Запомните лица вокруг — теперь вы одно целое! Что бы ни случилось — поможете вы и помогут вам!
Они стояли и кричали, было тесно и до жути радостно. Даже Ристинка чуть поддалась общему настроению. Климу зажали и захватали так, что она едва могла говорить, но все же не умолкала:
— Теперь, чтобы узнать друг друга среди множества людей, вам достаточно сказать: обда жива! И показать наш тайный жест. Кто помнит его? Покажите!