Вдоволь намечтавшись, Клима бережно сложила диадему власти обратно в коробку и перевязала бечевкой. Нет. Не будет у новой обды столь легкого пути и столь беспечной коронации. Через пот, кровь и слезы, через бои, предательства и интриги - в истиную столицу. В Гарлей. Только там Клима, как и многие обды до нее, покроет волосы диадемой власти. На меньшее она не согласна. О меньшем можно позволить себе лишь помечтать.
После коробки с диадемой Клима выпутала из простыни инкрустированный перламутром кинжал, который она все эти годы брала на встречи с новыми сторонниками. Теперь нечего его прятать, тем более, оружие не повредит. Клима повесила ножны с кинжалом на пояс.
Бумаги, бумаги... Очень ценные, надо сказать, бумаги: исторические сводки, законы обд, старые торговые договора с Холмами (по которым выходит, что до гражданской войны в Принамкском крае сильфы у себя откровенно бедствовали), летопись времен последней обды... Непонятно, каким образом это все затесалось на полки институтской библиотеки. На самые дальние, надо сказать, если бы не Климино везение вкупе с безошибочной интуицией, она бы ничего там не нашла. Клима думала, что никогда уже не узнает, кому обязана появлением в библиотеке этой стопочки бесценных бумаг. Может, кто-то из прежних воспитанников тайно интересовался прошлым своей страны, а выпускаясь просто оставил все это тому, кто придет после. Или конфисковали у какого-нибудь веда, перепутали описи и вместо орденского архива или обычного костра отправили в библиотеку Института.
Была среди старинных свитков и новая на вид бумажка - обычный тетрадный лист, рыхлый, сероватый, с казенным штампом в уголке. Лист спошь был исписан Климиным почерком, острым и летящим: имена, фамилии, буковка в скобках - вид отделения. Список членов тайной организации. Экземпляр десятый по счету. Предыдущие устаревали, переписывались набело, а потом уничтожались. Такой список до недавних пор был только у Климы, а теперь еще и у Выли.
Носовой платок с незатейливой вышивкой крестиком - покойная мама вышивала для отца, а Клима просто стащила из дома на память. Раньше в платок был завернут медный кулон с письменами, теперь же он постоянно висит у обды на шее.
Казенный, как и простыня, чулок. Детский, но застиранный и растянутый до невозможности, а потому огромный, и Гере сейчас велик будет. Весь в заплатках - и не подумаешь, что внутри ценности. Между тем чулок играл роль кошеля - в нем Клима хранила золото, вырученное на авантюре с ложками. Но помимо золотых монет в чулок затесалась одна серебряная. Клима так и не потратила ту старинную монету, которую ей дали еще дома, провожая в Институт. Теперь Клима знала, что на монете изображен профиль предпоследней обды Принамкского края. Это было не слишком сложно выяснить, только и надо, что сопоставить даты. Монете оказалось пятьсот с половиной лет.
Клима хмыкнула, пересчитывая золото. По нынешним ценам этого хватит на покупку домика где-нибудь в глухой деревеньке и безбедную жизнь в течение пары десятков лет. Ну, или на год-другой жизни в городе наподобие Кивитэ. В столице, насколько знала Клима, ей пришлось бы потратить все это уже в первые месяцы. Если экономить - в первый год. Негусто. Власть не домик, за чулок золота не купишь. Власти нужна хорошая казна. И что-то подсказывало Климе: казну ей придется добывать самой. По крайней мере, поначалу.
Как раз в тот момент, когда обда припоминала известные ей способы хорошего заработка в больших количествах и пыталась придумать этим способам хоть немного законные аналоги, к ней подлетел взбудораженный Гера и объявил, что Теньке плохо. Вед нанюхался едкого дыма, бредил, а потом свалился в обморок.
- И что ты от меня хочешь? - нахмурилась Клима.
- Скажи Ристе, что сильфида подождет! - воскликнул Гера. - Она и так не развеивается, а у меня друг умирает! И у тебя, кстати, тоже.
- С чего ты взял, что Тенька именно умирает? - уточнила обда, поворачивая голову в сторону лежащего на травке колдуна. Выглядел тот и впрямь неважно.
- У него дыхание прерывистое, холодный пот на лбу выступил, - принялся перечислять "правая рука". - Клима, да не стой же столбом, прикажи ей, обда ты или нет? Может, тебя послушает.
- А дым этот ядовитый вообще? - Клима с сожалением завязала простыню в узел и подошла к Теньке, присаживаясь рядом на корточки. Интуиция подсказывала, что Гера в очередной раз преувеличивает.
- В таких количествах дышать им еще никто не пробовал! Да чего же ты медлишь?!
- Ристя, - спокойно позвала Клима, - что тут можно сделать?
- Откуда я знаю? - с раздражением отозвалась бывшая благородная госпожа. - Мы этот раздел отравлений еще не проходили. А сильфийские газы вообще малоизучены.
- Тогда зачем ты квохчешь над Дарьянэ? Да, запомните, нашу сильфиду зовут Дарьянэ Эр, и она утверждает, что является послом Холмов.
- А на самом деле? - Гера уже научился замечать подвох там, где хотела Клима.
- Разведка, полагаю, - тихо сказала Клима, чтобы лежащая в двадцати шагах сильфида ее ненароком не услышала, если придет в себя. - Поэтому не мешай мне с ней разговаривать. И если мои слова покажутся тебе не слишком правдивыми, не ори об этом на всю округу. В политических целях. Ясно? - и громче, чтобы слышали все, даже притаишийся под пеньком ежик: - Мы обязаны доставить сильфийскую гостью к границам ее государства в целости и сохранности. Так велит мне моя честь и долг дружбы между нашими державами.
- Теньке кто-нибудь поможет, наконец? - напомнил Гера. И шепотом уточнил: - У тебя какие-то далеко идущие планы насчет сильфиды?
- С чего ты взял? - лукаво фыркнула обда.
- Всякий раз, когда ты заговариваешь о чести и дружбе, дело заканчивается осуществлением особенно бесчестного и коварного плана.
- Так, может, я не буду тебя в него посвящать? Или тоже охота влезть?
- Я просто хочу быть в курсе. Ты моя обда, я присягнул тебе на крови, делаю для тебя все, что в моих силах, я помог тебе спастись, сбежал вместе с тобой, я последую за тобой хоть на дно морское! Неужели я не заслуживаю права знать, что ты затеваешь?
- Хочу подружиться с сильфами, - невинно улыбнулась Клима.
Больше Гера от нее ничего не добился.
Несмотря на все ухищрения Ристинки, в конце концов оставившей Дарьянэ в покое и занявшейся колдуном, обе жертвы сильфийского дыма самостоятельно очнулись в течение часа и даже восстановили здравость рассудка. У Дарьянэ слегка болела голова, а Тенька, по его собственному определению, был "словно дрыном поперек башки пристукнутый". Гера достал из сумки свистнутые из столовой ломти хлеба и впопыхах сорванные в институтском саду крупные румяные яблоки, на поверку оказавшиеся совершенно зелеными и невкусными. Подкрепляясь, беглецы собрались вместе около тяжеловика и принялись строить планы на ближайшее будущее.
- Мы доставим вас к сильфийской границе, - сообщила Клима Дарьянэ. Потом глянула в непонимающие Тенькины глаза и поняла, что сейчас проще перейти на принамкский, все равно сильфида его знает, хотя не говорит. - Она отсюда примерно, - обда сверилась с картой, - в трех днях конного пути. На тяжеловике быстрее, - сильфида с колдуном не сговариваясь насторожились, - но горючего на всю дорогу не хватит, - вздох облегчения. - Поэтому мы будем добираться туда четыре-пять дней, большая часть пути - пешком.
- На тяжеловике поедем с открытыми люками, - объявил Гера. - Так что в пути никто больше крокозябриков не наловит.
- И не надо так на меня коситься, - фыркнул Тенька. - Поглядел бы я, как вел себя ты, если б сидел на моем месте!
- Я бы поменялся с тобой в любой момент, умей ты обращаться с рычагами!
- Так научил бы. Не дурак, пойму.
- Тенька, ты простую лямку от шнура зажигания отличить не можешь, куда тебе за рычаги!