На этом сходство заканчивается. Родители Аманды, англосаксонские протестанты из рабочей среды, несколько раз переезжали в ее детстве. Бет была из семьи итальянских католиков, представителей верхушки среднего класса, которые сохраняли прочные общинные связи на всем протяжении ее взросления. Аманда была в большей степени бисексуальна; до того, как она нашла удовлетворение в отношениях с женщиной, она несколько лет была несчастна в браке с мужчиной. Начиная с пубертата, если не раньше, Бет интересовалась исключительно женщинами. Что касается темперамента и неизменяемых качеств, Аманда, вероятно, всегда была активным и оживленным ребенком. Позднее в терапии мы пригласили на сессию ее мать, которая рассказала много историй об энергичном и требовательном характере дочери. Бет выросла, слыша о своем спокойном и замкнутом характере; начиная с первых месяцев жизни родители гордились ее способностью развлекать себя самостоятельно.
Говоря о развитии, у обеих женщин было хорошее начало — то, что Винникотт назвал бы «достаточно хорошей» материнской заботой в первый год жизни. Однако, когда Аманде было пятнадцать месяцев, ее мать впала в довольно тяжелую депрессию после рождения сына. Ее отец, в особенности после того, как его жена заболела, был избегающим, взрывным и пьющим родителем. Хотя мать Бет быстро начала алкоголизироваться до того, как ее дочь пошла в школу, она была относительно воздержанной и должным образом защищала ее. Отец Бет был холодным и рациональным человеком, который замечал свою дочь, только если ему хотелось похвастаться ей перед другими. Он часто заставлял ее наряжаться и играть на фортепьяно, танцевать или хвастался ее навыками правописания. Обе женщины сталкивались в детстве с сексуальным злоупотреблением — Аманда со стороны своего деда, который также приставал к ее матери, а Бет со стороны брата, который был старше ее на четыре года. Аманда боролась с этим злоупотреблением, которое она воспринимала как враждебное и назойливое, в то время как Бет чувствовала себя виноватой из-за того, что была вовлечена в отношения с братом с пяти до тринадцати лет, пока у нее не начались месячные и она не стала бояться беременности.
Личности Аманды и Бет был организованы скорее эдипально, чем доэдипально: в их внутреннем мире желание слиться или бороться с матерью не занимало много места. Они могли воспринимать других как сложное сочетание положительных и отрицательных качеств, испытывать влечение к другому целостному человеку, который был для них отдельным и не слишком идеализированным, бороться за свои отношения и идентифицироваться с положительными сторонами ранних объектов любви. У обеих женщин была гомосексуальная версия эдипова треугольника; партнер того же пола был объектом их желаний, и они конкурировали с отцами за любовь и внимание своих матерей. Являясь по существу дистимичными, обе женщины использовали главную защиту депрессивных людей: они интернализовали отрицательные стороны, спроецировали на других свои положительные и пытались компенсировать нехватку самоуважения за счет собственного великодушия и заботы о других. Остро переживая потери и критику, постоянно обвиняя себя, они приписывали свой успех удаче или помощи других людей, а провалы объясняли собственными недостатками. Однако некоторые аспекты их системы защит отличались. Аманда замечала отрицательные качества в других людях и критиковала это; Бет справлялась с конфликтом, избегая трудных людей. Аманда была очень внимательна к моим недостаткам и настаивала на понимании и разборе любых трений, возникавших между нами. Бет только через три года после начала терапии начала позволять себе говорить о случаях, когда я задевала ее чувства. Обе женщины боялись зависимости; Аманда выражала это бравадой а-ля «я могу все сама», а Бет обычно уходила от близости в отношениях.