Некоторые формы психопатологии, связанные с аффективными нарушениями, прежде всего большие депрессивные и маниакальные расстройства, шизофренические состояния и обсессивно-компульсивные расстройства, по мнению большинства современных исследователей, имеют наследственную предрасположенность. Кроме того, был достигнут значительный прогресс в понимании нейробиологических причин определенных эмоциональных состояний и разработке препаратов, воздействующих на химию мозга и облегчающих некоторые эмоциональные проблемы людей, страдающих этими заболеваниями. Исходя из этого, в настоящее время обычно делают вывод — и такое отношение подкрепляют страховые компании, которые финансово заинтересованы в неподдерживающей психотерапии, — что страдающим от аффективных расстройств людям нужны только препараты. Таким образом, безнадежное отчаяние депрессии, маниакальная эйфория, ужас шизофренического бреда и тревога, подпитывающая навязчивые мысли и действия, рассматриваются как эпифеномены29 и симптомы, недостойные самостоятельного изучения.
Тем не менее наследственность одной из «причин» не означает, что лечение должно быть только биологическим. Наследственная предрасположенность — это всего лишь предрасположенность. Не каждый человек, вероятно имеющий врожденную склонность к тяжелой депрессии, обязательно столкнется с тяжелой депрессией, так же как и не у каждого человека с врожденной склонностью к болезням сердца возникают кардиологические нарушения. Если бы причины шизофрении были только генетическими, то проводимые на близнецах исследования конституционального вклада в возникновение шизофрении (Rosenthal, 1971; Gottesman & Shields, 1982) обнаружили бы со стопроцентной вероятностью наличие этого расстройства и у второго однояйцового близнеца, если психозом страдает один. Предполагаемая генетическая уязвимость, как в случае многих «физических» заболеваний, в которых существует предрасположенность на хромосомном уровне, может заложить основу заболевания, если определенные стрессы оказывают свое влияние (см. Zubin & Spring, 1977; Meehl, 1990). Мы не впадаем в депрессию только лишь потому, что неправильные гены вдруг начали оказывать влияние; мы впадаем в депрессию, когда с нами происходит то, с чем мы уже не в состоянии справиться, что делает нас уязвимыми к воздействию конституциональной возможности развития дистимии30. Жизнь может повергнуть нас в депрессию и при отсутствии врожденной предрасположенности. Имея предрасположенность, мы с большей вероятностью будем страдать тяжелой формой депрессии (мании или обсессии) и будем намного больше подвержены вспышкам этого заболевания. Так или иначе, мы должны понимать, что является причиной неспособности справляться с этим.
Людям, принимающим препараты при лечении психических расстройств, нейрохимические механизмы которых известны, все равно нужна психотерапия. Она нужна им, чтобы быть достаточно привязанными к человеку, который будет поддерживать у них мотивацию продолжать прием препаратов (Frank, Kupfer, & Siegel, 1995). Она необходима им, чтобы жить более эффективно сейчас, когда их психопатология находится под большим контролем. Она требуется им, чтобы говорить о чувстве, что их воспринимают как слабоумных из-за зависимости от назначенных препаратов. Она нужна им, чтобы исследовать проблемы, которые выбили их из колеи и запустили их конституциональную уязвимость. Иногда она необходима им, поскольку им сказали, что у них «химический дисбаланс» и они не понимают, почему сейчас, когда дисбаланс уже исправлен, они продолжают так же мучиться. Я настоятельно рекомендую книгу Генри Пинскера (Henry Pinsker, 1997) о поддерживающей психотерапии для специалистов, которые работают с принимающими препараты пациентами. Пинскер очень точно называет аффекты и предлагает вмешательства, которые снижают тревогу, поддерживают самоуважение, укрепляют функционирование Эго и улучшают навыки адаптации. Меня также поразила клиническая полезность прекрасно написанного Гитлином (Gitlin, 1996) руководства для психотерапевтов, которые хотят узнать больше о психофармакологии.
29
Эпифеномен — побочное явление, сопутствующее другим явлениям, но не оказывающее на них никакого влияния.
30
Дистимия («малая депрессия») — затяжная, длящаяся не менее двух лет, униполярная непсихотическая депрессия, при которой аффективные нарушения (угнетенное настроение, пессимизм, пониженная самооценка) часто перекрываются соматоформными (соматизированная дистимия) или личностными расстройствами (депрессивное расстройство личности).