У местоимения мен (я) есть много родственников, порой совершенно неожиданных. Например, man и Mensch (человек на английском и немецком); названия стран Германия и Туркмения… Ману — первочеловек в мифах индийцев, а в мифологии римлян маны — духи предков, мания — одержимость духами. Манн — мифический родоначальник германцев; Манас — герой древнего эпоса киргизского народа. Вероятно, man в значении человек предшествовало его использованию в качестве местоимения.
У слова men есть еще одно древнее значение — рука (на латыни manus). От этого корня происходят такие слова, как манить, обманывать, манипулятор, командир. В романских языках дериватов гораздо больше: молд. мэнушь (рукавицы), мынекэ (рукав), мэнункь (рукоятка), мынкаре (еда), мына (гнать), аменинца (угрожать). Man в таком контексте значит «человек рукастый, умелый». Недаром второе значение древнего корня men — думать, сравним санскр. manas (разум), латин. mens (разум). И сейчас психологи отмечают тесную связь между развитием мелкой моторики руки и интеллектом ребенка.
По закону ротацизма удмуртское местоимение ас (свой) перешло в ар/эр, что на большинстве финно-угорских и тюркских языков значит мужчина. Ас на русском значит мастера в своем деле, особенно в воинском искусстве.
Суффиксы тоже претерпевают мутации. Так, суффикс — l с значением принадлежности, происхождения (например, в слове теплый)
превратился в — r: venator (охотник, лат.), север (строгий, молд.)
— s: megalos (большой, греч.), фрумос (красивый, молд.)
— n: сильный, красный, цэран (крестьянин, молд.), бэтрын (старый, молд.)
— v: красивый
Тюркскому и молдавскому суффиксу прилагательных — ик соотвествует русский — ич: boyuk (большой, тюр.), войник (сильный, молд.) — Ильич, Горыныч.
Возможно, те случаи, когда прилагательные в русском языке образуются без суффикса (старый, серый) следует отнести на счет ассимиляции суффикса с согласной корня.
Предлог дин молдавского языка и дан — турецкого соответсвуют семитскому предлогу min. В соответствии с формулой m > n > d это мутации одного и того же слова.
Заключение
Полагаю, нам удалось доказать, что огромный пласт лексики ЕА языков восходит к двум формантам, реконструируемым приблизительно как limb* и mar*, и что фонетические мутации проходили по указанным нами направлениям. В общем виде этот вектор можно обозначить как тенденцию к понижению звонкости и палатализации согласных. В самом начале мы сделали допущение о переходе от звуков полного смыкания к щелевым, что и определило общее направление дрейфа звуков. Мы полагаем, что щелевые звуки появились в результате дефекта артикуляции у части племен, усвоивших праязык, и что позже это закрепилось в качестве нормы. То же касается палатализации, свойственной тюркским, финно-угорским и отчасти русскому языку.
Сдвиг произношения от звуков переднего ряда к заднему можг быть обусловлен антропологическими особенностями строения черепа. Так, слабо развитая нижняя челюсть не позволяла бы правильно артикулировать свистящие и шипящие, из-за чего эти звуки заменялись латеральными или заднеязычными. От формы головы — брахицефальной и долихоцефальной — зависит также артикуляция гласных. У уральских народов гласные «стерты», в безударном положении опускаются или произносятся как «ы». Недостаточно развитый речевой аппарат мог также вызвать «передний сдвиг гласных», отмеченный лингвистами не только у германских, но и, например, в украинском языке (огурец — огирок). Следственно, некий язык, устроенный достаточно сложно фонетически, был получен в наследство племенами смешанного происхождения, каждое из которых упростило его в силу своих анатомических особенностей. Поэтому простые названия вещей в эвенкийском или марийском языке (мо — вода, лу или по — дерево и пр.) являются упрощенными версиями исходных слов.
Анализируя формулы фонетических мутаций, можно прийти к неожиданному выводу, что набор согласных праязыка ограничивался несколькими парами звуков, противопоставленных по звонкости: m > mb > b, n > nd > d, l > lr > r (звук lr известен в марийском, остальные в ИЕ языках), l > ln > n. Тенденция к оглушению привела затем к появлению звуков [p], [t], а замена звуков полного смыкания на щелевые — к появлению [dh], [th], [f], [v], [s], [z], sh]. Наконец, артикуляционный переход от звуков переднеязычных к заднеязычным — к появлению [g], [k], [h]и их вариантов, которых в языках мира очень много.