Открыв входную дверь, Влад вошёл в длинный коридор. Все двери были закрыты. Он снял обувь и подошёл к единственной двери, из которой слышались звуки. Прислушавшись в щёлку, он услышал:
«О тяжкий груз из мяса и костей,
Когда б ты мог исчезнуть, испариться!
О, если бы Предвечный не занёс
В грехи самоубийство! Боже! Боже!
Каким ничтожным, плоским и тупым
Мне кажется весь свет в своих движеньях».2
Владу стало не по себе. Он постучался.
– Кто это?– спросил голос за дверью.
– Влад.
– Входи. Дверь открыта. Только не шуми.
Влад распахнул дверь. Первоё, что он увидел, это человека в белой мантии, точнее с белой простынёй на голове, которая закрывала полностью тело человека. В глазах были вырезы. Все пять человек были в этой мантии. Только зажженные свечки освещали комнату. На кровати, которая находилась в центре комнаты, лежал расчленённый енот. Над ним находилась пентаграмма. Кровать была вся забрызгана кровью. Кишки вываливались из тела.
Влад обомлел. «Только не шуми – присоединяйся» – послышался голос Вари. Гость стоял на месте, как вкопанный. Люди в мантиях зашуршались. «Если ты не зайдёшь,– сказала одна белая мантия, в руке он держал окровавленный нож, видимо, этим ножом и убили енота,– ты не выйдешь больше отсюда». Резкое, угрожающее предложение ещё больше смутило Влада. «Не говори так! Ему можно доверять, не так ли, Влад?– прозвучал голос Варвары,– заходи. Ты пока можешь просто посмотреть. Если не понравится, то ты можешь уйти, когда мы закончим». Это не помогло разбудить Влада. Все стали молчать. Напряжённая ситуация пугала гостя, он метал взгляд с енота на предполагаемую Варю и на предполагаемого расчленителя животного. Последний стал подозрительно продвигаться к Владу. Гость в свою очередь стоял на месте и, видимо, не мог заставить двигаться ни одну свою конечность. Мантия с ножом была всё ближе. Ещё бы секунда, и резкий удар лезвием покончил бы с гостем. Вдруг раздался громкий возглас, резко включился свет, человек с ножом размахнулся, Влада вырубил неожиданный удар сзади по голове.
Выйдя из комы, Влад лицезрел палату, в которой он находился на лечении. Он ничего не помнил со дня происшествия. Глубокое ранение в живот и боль в затылке мешали ему нормально размышлять. Уже после,– с приходом врача,– он всё узнал. Оказалось, что он уже неделю лежал на лечение в коме, и что удар, от которого он потерял сознание, нанёс не культист, а полицейский. И из-за двойного ранения он и впал в кому. В номер мотеля ворвалась полиция и всех задержала. Причин на задержание самого Влада не было, тем более сами провинившиеся доказывали, что молодой человек не виновен. Пролежав ещё несколько дней в постели, он уговорил врача отпустить его, так как у него были очень важные дела. Приехав на стоянку и выплатив гигантскую сумму, у него почти не осталось денег. Влад продолжил свой путь, к такой на вид близкой, но одновременно далёкой, цели.
Глава 8
Однажды, гуляя с местными гуляками, Платон поймал себя на мысли, что слишком утомился. Тело тянуло вниз, ноги еле передвигались, голова болела, сердце медленно билось. Попрощавшись со всеми, он пошёл домой.
Погода была пасмурная, недавно шёл дождик. Тишина вокруг. Воздух освежал томную голову Платона. Шагая по большим лужам, он размышлял. «Зачем так? – думал наш герой,– что-то говорят ещё.… Брр… холодно. Сами, то и дело только бухают и гуляют. Пьют и всё! Что ещё делать в этой деревне. Это как необитаемый остров. Все живут со всеми, знакомы тысячу лет, поэтому и надоели друг другу. Одни пьют, другие просто сидят дома. Судят ещё о других». До этого произошла небольшая стычка, между каким-то пьяным мужиком (никто не знал его имени, да это и не важно; каждый день они только пили – имена были не нужны) и Платоном. Первый начал говорить второму несуразные вещи. Например, что в Москве проживают одни «болваны» и нынешнее поколение ничтожно; конечно, мужик добавил, понимая всю комедию ситуации (так как он являлся одним из самых худших примеров своего поколения – алкоголиком), добавил: «ну, в пример себя им не ставлю, но по сравнению с моими друзьями они …» и продолжил. Платон ответил на это дерзко, его задела речь мужика, и тут понёсся конфликт: после пререканий с обеих сторон они пошли дракой друг на друга – толпа их растащила. С оставшейся злобой на душе, Платон шёл домой.