АНДРЕЙ ВАЛЕРЬЕВ
ФОРПОСТ — 3
— Вилли! Вилли! Ты где?
«Что ж ты так орёшь?»
Человек попытался плотнее втереться боком в глинобитную стенку дома, крепче закрыл глаза и сделал вид что его здесь нет.
«Я сплю»
Вставать и тащиться с этими дурами за две мили к морю не хотелось. Вот абсолютно.
— Вилли!
Визгливый голос продолжал своими переливами лезть в уши. Вокруг зашевелились остальные жильцы дома.
— Вил. Вставай и вали отсюда. Визгля всех достанет.
По ноге не больно, но вполне увесисто прилетело из темноты.
«Сэм»
Это было серьёзно. С Сэмом не рисковали связываться даже эти чернож…ые ублюдки. Сэмуэл хоть и был худ и невысок ростом, но характер имел совершенно мерзкий и злопамятный. И дрался он всегда так, будто в последний раз.
«Хрен с вами!»
— Иду! Заткнись, стерва.
Бывший второй пилот семьсот пятьдесят седьмого, так и не долетевшего из Ванкувера в Токио, Уильям Маршалл, ныне известный всем, как просто Вилли, сел, протёр сухими и пыльными ладонями лицо и, наконец, окончательно проснулся.
Очередное жаркое лето с его зноем, пыльными ураганами и сухими грозами осталось позади. Сто восемьдесят четыре человека, намертво привязанные к источнику у лежащего на боку корабля, пережили его гораздо легче, чем в прошлые годы. Во-первых, число едоков сократилось больше чем в два раза, а значит и норма воды на каждого выросла вдвое. Во-вторых — русские. Они привезли почти полтонны картофеля и лука, что здорово обогатило местный рацион.
Вил почесал криво обстриженный затылок и, с тоской поглядев на большой общинный дом, где спали его жена и дочь, побежал к кухне. Мысли о приплывших с юга русских не оставляли его ни на миг вот уже четыре месяца. С тех пор, как полковник и пастор затеяли этот дурацкий абордаж. Зачем они это сделали, Вил не понимал. Почему нельзя было договориться?
А потом к нему втихаря подошёл Пит и сообщил такое… Он, Уильям Джозеф Маршалл, оказывается, был в списке! Вместе со своей женой, бывшей стюардессой, и годовалой дочерью. Это было счастье. Надежда. Свет.
Чёрт его знает, что ждало их ТАМ. Но хуже чем здесь — уже не будет. Это Вил понимал совершенно отчётливо. Пит попросил его не болтать и отвалил, но бывший второй пилот не утерпел и, в итоге рассказал обо всём жене. Лили его не поняла. Она отвела мужа подальше от чужих ушей и, прижимая к себе ребёнка, устроила истерику. Ехать неизвестно куда женщина просто боялась. Она недолго думая объявила ему, что он, Уильям Маршалл, хочет так же как и остальных ПРОДАТЬ её этим ужасным русским. Как и её лучшую подругу, ещё из ТОЙ жизни, Надин. Грязный и пыльный посёлок, прилепившийся к борту корабля, вдруг показался женщине самым прекрасным и безопасным местом на земле.
Пилот пригорюнился. Кто ж знал, что Надин тоже была в списке? Бывшая стюардесса из его экипажа плакала и упиралась, но эти уроды избили её палками и угнали к морю. Он тогда едва сумел отстоять СВОЮ жену. Крики и плач стояли над посёлком. Этот долбанный абордаж встал общинам очень дорого.
Вил хлебал жидкую рыбную похлёбку и страдал. Месяц ссоры с любимой дался ему очень нелегко. Издалека он видел, что и Лили выглядит не лучшим образом.
«Будь что будет — сегодня же пойду мириться!»
Приняв решение Вил шустро дохлебал мерзкое варево, сунул ложку за пазуху и вприпрыжку помчался за остальными рыбаками к морю. Настроение бодро пошло вверх.
Сборная команда рыбаков от всех общин поселения состояла из десятка мужчин и полутора десятков женщин. Мужчины пытались рыбачить со спасательного плотика, закидывая сети, а женщины разбредались по берегу в поисках моллюсков и следили за расставленными удочками. К счастью в этой пустынной местности дикими зверями и не пахло. За всю свою жизнь здесь Вил ни разу не видел ничего крупнее змеи. Хотя, как рассказывали охотники и вернувшиеся члены экспедиций, следы в степи имелись. И весьма неприятные.
Начало светать и серые рассветные сумерки понемногу стали рассеиваться. Куцая колонна во главе с Визглёй шла в сотне шагов впереди и Вил слегка поднажал.
«Первым делом — искупнусь!»
Красноватая глиняная пыль — мелкая как сильно молотый кофе, достала окончательно. Впереди показался пляж и послышался мерный шум прибоя. Не выдержав, Вил обогнал свою бригаду и, на ходу сдирая с себя лохмотья, ломанулся в воду.
«Мыться! Да! Да! Да!»
Какое это было наслаждение! Наплевав на все свои обязанности, лётчик, позабыв обо всём, с восторгом нырял, а потом, заорав от удовольствия, размашисто поплыл прямо в открытое море. Подальше от этого опостылевшего берега. От этой жизни.
— Вил! Далеко не заплывай.
Голоса с берега едва доносились до его слуха.
«Пошли вы…»
Перевернувшись на спину, Вил долго смотрел в светлеющее небо и наблюдал, как одна за другой на нём гаснут звёзды. Вокруг не было ничего. Только солёная вода и небо над головой.
«Пора работать»
Пилот перевернулся и от неожиданности едва не утонул, позабыв даже болтать ногами.
Прямо на него, из тьмы, лежащей на западе, шла та самая чёрная лодка.
Часть 1
Лучший город земли
Глава 1
Умильно-ванильная. В которой Иван размышляет, выполняет свои обязанности и испрашивает разрешение
Путешествие на север прошло впустую. Почти. Единственным светлым пятном во всём этом походе было знакомство со Спиридоновым. Всё остальное можно было описать одним словом — провал. Никакой торговли. Никаких отношений. Вдобавок Лукин здорово настроил местное общественное мнение против него.
«Тьфу! Бараны»
Это было плохо, потому что эти… «бараны» ему очень были нужны.
Ваня сидел на пирсе, свесив в прохладную воду ноги, и глядел как на востоке занимается заря, постепенно окрашивая берег золотисто-оранжевым светом. Между домов мелькнула фигура часового, обходившего посёлок и тушившего ночные факелы. Вооружён он был копьём и арбалетом.
«Дичь какая-то! Средневековье!»
Стратегическое решение, после той памятной пьянки на борту «Беды», имелось. Пойти и надавать по рогам этим гадам, что устроили над ним конкретно и над людьми в целом, такой эксперимент. Но была ещё куча тактических «но».
Самое главное — непонятно где их искать. Из того письмеца, что нынче лежало закопанное в дальней роще, он выяснил, что они где-то там. На севере. У большой воды. Примерно о том же перед смертью говорил Романов. Но, во-первых, он при этом уже изрядно бредил, а во-вторых — кто знает… может он его по ложному пути хотел направить?
«Море? Балтика? Северное?»
Европа, как ни крути, континент. И искать их там можно до посинения. Береговая линия из-за подъёма уровня моря сильно изменилась, так что все карты, которые ещё сохранились в памяти Ивана, устарели.
«Ну, допустим, найду я их…»
Сразу во весь рост вставала ещё одна проблема — боеприпасы.
Ваня сморщился. С патронами была ж…па. У него лично была одна полная обойма, и у Олега было ещё четыре патрона. Вот так. На два пистолета. И что прикажете делать дальше?
Да и народу то у него, если честно — кот наплакал. Иван представил, как идёт чинить разборки с носорогом маленькая кучка оборзевших муравьёв и, коротко матюгнувшись, сплюнул. Конкретики не хватало… конкретно.
Да и эти… родноверы самодельные. Блаженные, мля. А ведь эта община русских людей, среди которых был десяток профессиональных военных, для организации похода ему бы очень пригодилась. Да и оружия у них не в пример больше. Одна надежда — Серёга.
Маляренко, несмотря на приличное опьянение, отлично запомнил, как хищно заблестели глаза старшего опера, когда он рассказал ему ВСЁ.
«Ну да. Этот сможет. Зубами рвать их будет. Подождём. Всё получится»
Ветер с моря усилился и Иван зябко поёжился — хоть и ранняя осень, а по утрам уже прохладно.
«А может я просто к жаре привык?»
Маляренко встал, подтянул трусы и, крепко зажмурившись, с удовольствием потянулся.