Эрвин встревожено наблюдал за мной, его зрачки были неестественно расширены и казались черными провалами в неверном лунном свете. Решительно выкрутилась из его рук и начала одеваться.
- И куда теперь засобиралась?
- В Брошенные Земли.
- Что? Опять?! – он с горестным стоном уткнулся лицом в подушку.
- Да успокойся ты, наконец! Во всяком случае, точно не за тем, о чем ты подумал. После того, что произошло я никогда больше не осмелюсь… нет, это было бы совсем уж гадко!
- Я правильно понял, что слово «гадко» имеет отношение к тому, что между нами произошло? – он поднял голову, и я со страхом заглянула в лицо, искаженное болью. Похоже, сейчас придется говорить совсем не то, что хотелось бы, если, конечно, мне еще хоть немного дорог мой друг. Стоит озвучить заготовленную отповедь, и он необратимо сломается. Это какой же надо быть идиоткой, чтобы завести все настолько далеко? При этом исходя, разумеется, как всегда, из самых лучших побуждений.
- Нет, то есть да… в некоторой степени. Отчасти это было даже прекрасно. И знаешь, я на тебя не в обиде, даже поражаюсь, как ты столько времени мог сдерживать в себе такие чувства и ничего не выпускать на волю. У тебя потрясающая выдержка. Наверное, в том, что ты сорвался, есть и моя вина, хотя я не понимала, что провоцирую тебя и не думала, что все может зайти настолько далеко. И уж точно не могла предположить, - я запнулась, но с усилием над собой продолжила, - что мне настолько понравится, - потом, собрав всю волю, растоптав гордость и плюнув на возмущенные остатки совести, решила идти до конца, - самое страшное в том, что твои чувства, по-видимому, оказались взаимны.
- И что же в этом такого страшного? – он смотрел на меня как смертник, получивший нежданное помилование, но еще не смеющий до конца поверить в свое счастье.
- Всего лишь то, что я подло предала доверие самого близкого и дорогого мне существа. Еще надругалась над его чувствами. Еще переспала со своим лучшим другом. Еще погубила в своем сердце то, что было там самым светлым, красивым и чистым. Продолжать или достаточно?
- Не надо, я уловил основную мысль. Но это все равно не объясняет, почему ты по-прежнему рвешься туда.
- Ну, во-первых, нечестно теперь утаивать, э-э… гм, сложившееся положение. А подобные новости лучше доводить до сведения лично.
- А вдруг он убьет тебя?!
- Пожалуй, это было бы для меня сейчас наилучшим выходом, но вряд ли я дождусь от Бера такого незаслуженного милосердия.
- Все настолько плохо?
Я обреченно кивнула.
- А еще у меня такое чувство, что с защитниками Портала вот-вот случится или уже случилось что-то очень плохое и непоправимое. Не могу вразумительно объяснить, но я должна быть рядом с ними.
- О, это еще лучше! Что, внезапно начались видения или открылся пророческий дар?
- Это был сон. – Я хмуро пожала плечами.
- Лильда, ты меня просто убиваешь, головой своей подумай, ну мало ли что может присниться?! А ты черт знает что придумала, чтобы еще сильней растравить себе душу! Далась тебе эта нежить, неужели здесь нечем заняться? Оставь их, наконец, в покое, мертвое – мертвым, живое – живым.
- Ты просто не понимаешь! Это же наши предки, твои и мои, и они когда-то погибли за нас, приняли на себя весь тот первый удар, но не пустили ад в наш мир. И навсегда остались в этой войне, застыли в вечной битве как насекомое в янтаре, и до сих пор где-то там отчаянно бьются за этот мир, за всех людей и за нас с тобой! Ты, я и все остальные родились и живем только благодаря подвигу этих всеми забытых героев, ненавидимых, оплеванных, превращенных молвой в нечестивое исчадие зла. Разве это справедливо?! Должен же быть в этом мире хотя бы один человек, отдающий им должное?
Эрвин растеряно вглядывался в мое лицо пораженный неожиданным пафосом и горячностью, но в его глазах разгорался огонек понимания.
- А ведь ты действительно права, моя прекрасная, отчаянная, безголовая возлюбленная! Если бы не нашлось кого-то вроде тебя, с таким же фанатичным преклонением перед мертвыми героями и их вечным подвигом и с твоей оголтелой решимостью пойти ради них на все, мир был бы уже ввергнут в беспросветный ад. – Эрвин перевел рассеянный взгляд в темноту за окном и замолчал, погрузившись в раздумья. Потом, видимо придя к какому-то решению, крепко взял меня за плечо, повернул к себе и заглянул в глаза. Непросто выдержать взгляд, через который несчастная душа, разрываемая отчаянием, надеждой и долгом, пытается достучаться до твоей, повинной в этих терзаниях. – Знаешь, ты езжай, конечно. Но только обещай мне вначале…