– Дед, ты в загробный мир веришь? – нервно хохотнул он. – Я без понятия где мы, но на вашу тайгу это никак не похоже. И дороги не видно нигде. Степь какая то… и море. Из окна под Иваном высунулась похожая на жуткий шар голова таксиста:
– Что видишь? Опиши.
– Степь, вижу, море вижу. С километр до него будет. А в другую сторону холмики какие то. Тоже с километр наверное. Леса ни хрена никакого нет… Так… кусты какие то кое-где.
– Еще что?
– Всё, дед. Больше описывать нечего. Кстати, как ты сюда заехать умудрился, старый, не пойму. Тут вокруг пусто, хоть в футбол играй, а ты в эту… клумбу аккурат в самый центр въехал!
Иван снова встал и прикинул размер «клумбы». Пятно кустарника вряд ли превышало в диаметре метров десять. Самое поганое, что в самой его серёдке росло дерево – мелкое и корявое. Оно и остановило своим стволом автомобиль. Не будь его, такси проехало бы по «клумбе» не останавливаясь. Маляренко сплюнул: – Не повезло. Решив, что ему хватит жариться на солнцепёке, Иван полез назад в машину.
Солнце начало клониться к горизонту, когда мужчины уже почти перестали на это надеяться. Бутылка минералки, так удачно купленная таксистом в ларьке, закончилась давным-давно, а солнце всё не уходило. Оба почти всё время днёвки молчали, перебросившись лишь десятком фраз, назвав свои имена и стараясь не шевелиться.
Прошло часов пять и жара, наконец, начала спадать. Иван чувствовал, что оживает. Заметно оживился и таксист. Было видно, что старику нелегко, но он не стонал и не жаловался, лишь изредка осторожно трогал рукой повязку на своём лице.
– Ваня, надо выбираться отсюда и воду найти надо, еще один такой день в машине мы не выдюжим.
– Ты, Иваныч, не напрягайся. Я тебя понял. – Маляренко взял нож и снова полез наружу.
К утру Иван устал так, как никогда в своей жизни не уставал. На трехметровый коридор шириной сантиметров сорок Иван потратил всю ночь и раннее утро. Что это был за кустарник, Ваня не знал, но он искренне его ненавидел. Толстенные двухсантиметровые ветки росли так густо, что иногда между ними невозможно было протиснуть руку. Вдобавок ко всему они были невероятно упругими и плохо поддавались ножу. С топором или с ножовкой Иван управился бы гораздо быстрее, но чего не было – того не было. Лишь поздним утром, совершенно измотанный и голодный, Маляренко выбрался на свободу.
Иваныч лежал на заднем диванчике своей «Волги» и думал. Боль уже почти не мешала сосредоточиться, всё лицо как-будто онемело и уже не чувствовалось. На своём веку, за семь десятков лет, таксист много чего повидал и теперь ясно сознавал, что если максимум через сутки ему не окажут медицинскую помощь, то дела его совсем будут плохи. Иваныч осторожно потрогал повязку и нащупал пуговицу. Рубашка. Старик глубоко вздохнул – предчувствие его редко обманывало. Вот и сейчас Иваныч ожидал неприятности. Вчера днём он не поверил тому, что кричал с крыши клиент. Степь, море… Какая степь? Отродясь степи в округе не было! Иваныч решил, что пассажир умом тронулся или пьян. Но голос Ивана, так потом представился пассажир, так дрожал от страха, что Иваныч поверил. Всю ночь он сквозь дрёму слышал удары ножа в зарослях непонятного кустарника и приглушенный мат. Несмотря на то, что он всю жизнь прожил в городе среди тайги, Иваныч был невеликим охотником и знатоком флоры и фауны, но такого кустарника он никогда не видел и это лишний раз убеждало в правдивости слов Ивана.
«А ведь помру я тут, если буду так лежать. Надо выбираться.» – Иваныч поднялся, осторожно вылез из машины и пошел, глядя из-под повязки одним глазом, по узкой просеке вслед за пассажиром.
Маляренко устало сидел, привалившись спиной к плотной стене из веток, и изучал свои ладони. Выглядели они, мягко говоря, не очень. Слева зашуршали кусты и из них, прикрывая лицо руками, выбрался таксист. И замер. Из-за повязки на лице невозможно было понять о чём он думал, но догадаться было не сложно. Маляренко тоже глянул на простор открывшийся впереди, невесело усмехнулся и кивнул на место рядом с собой.
– Садись, Иваныч. В ногах правды нет.
– Насиделся уж. Давай дорогу искать что ли. – невнятно пропыхтел старик. Было видно, что эти три метра пути ему дались нелегко. Иваныч огляделся по сторонам. Постоял минуту, потом махнул рукой на холмы: – Туда пойдём.
– Ну пойдем. – согласился Маляренко.