И она действительно вспомнила. Значит, и это он впечатал в её память. Интересно, сколько и каких сведений появилось у неё в голове ещё?
-Спи, Ира, кошмаров больше не будет.
Как необычно звучало её самое обыкновенное имя, произнесённое красивым низким голосом так мягко и со слегка мурлыкающим акцентом.
Она промолчала. Всё время возражать бессмысленно, сопротивляться бессмысленно, вообще всё бессмысленно. И запираться в каюте тоже бессмысленно. Если он вздумает ворваться, то ворвётся, несмотря на все замки. Которые отпираются кодом в браслете, или ещё чем-нибудь, ему ли это не знать…
2.
Он ушёл, а она вспомнила, о чём хотела спросить ещё. Сползла с кровати, включила свет, увидела себя в зеркале, подумала, что надо поискать расчёску и зубную щётку с пастой, выбежала в коридор и обнаружила Ирруора в дверях соседней каюты. При виде размеров комнаты маура все заготовленные вопросы – и первой, и второй очерёдности – разом вылетели у девушки из головы.
-Это – твоя?! Такой пенальчик? Как ты в нём помещаешься? А у меня тогда что – адмиральские апартаменты?
Лёгкая улыбка осветила золотисто-смуглое лицо.
-У меня обычная каюта, здесь ещё семь таких. Я прекрасно в ней помещаюсь. Что же касается тебя – я хотел, чтобы у тебя была комната привычного размера, подобная твоей земной квартире. Поэтому у тебя – кают-компания.
-Что?!
Ира оторопела. Потом захохотала и долго не могла успокоиться.
-Будуар – кают-компания! Это ж надо было додуматься! – еле выговорила она сквозь смех. – Ирруор, ты – прелесть!
Сорвавшаяся с языка привычная похвала, обращённая словно к какой-нибудь подружке-сверстнице, заставила её ужасно смутиться.
-Номер первый в экскурсионном плане у нас когда ожидается? – выпалила она, ощущая, как у неё вспыхнуло лицо, и желая немедленно переменить тему разговора.
-Через неделю.
-Земную?
-Да. Сутки на борту я сделал земными, потому что они короче. Хронометр на твоём пульте. Сейчас десять утра следующего дня.
То есть, следующего – после дня похищения.
-Ага, - рассеянно сказала Ира, размышляя, и отправилась искать расчёску и зубную щётку.
Необходимые мелочи нашлись в одной из прозрачных тумбочек трюмо, причём знакомые и привычные.
-Ну прямо фантастика, - проворчала удивлённая Ира. – Притом фантастика занудная. Предусмотрел всё до мелочей, и это всё – совершенно земное. Хоть бы что-нибудь необычное!
-А корабля и путешествия недостаточно? Не говоря уж обо мне, я вроде бы тоже необычный, - засмеялся Ирруор, тряхнув двухцветными волосами.
Он стоял в дверном проёме её каюты, небрежно и вольно опираясь локтем о косяк, в ожидании следующих вопросов.
Она тоже засмеялась, и взгляд её упал на его горло. Красивое, без кадыка, ничем не защищённое смуглое горло, которое она хотела проткнуть столовым ножом. Золотым, припасённым для её комфорта и удовольствия.
Она судорожно отвернулась, стиснув зубы, и едва не повалилась на пол от внезапной слабости. Как она умудрилась всё забыть?
На этот раз он не бросился к ней и не пытался утешать с помощью объятий.
-Ира, не надо об этом вспоминать. Ты ничего дурного не сделала. Ты испугалась и хотела защититься, это понятно и простительно. Не надо себя казнить – и потому, что не за что, и потому, что ты заодно казнишь и меня. Не воздействовать же на тебя! А я буду вынужден это сделать, если ты продолжишь так самоедствовать! После чего ты снова не будешь мне доверять.
А она и сейчас не доверяет, строптиво подумала Ира, приходя в себя.
Маур присмотрелся к ней, счёл, что её вполне уже можно оставить одну, и ушёл.
3.
Она села за стол и уткнула лицо в ладони.
Что дальше?
Если он не монстр, как она теперь сможет смотреть ему в глаза, разговаривать с ним, находиться рядом? Её чудовищному поступку нет ни оправдания, ни искупления. А если он – монстр? Как угадать момент, когда ему надоест играть в этику? Она и землянина-то раскусить не способна, если он умнее и старше, что уж говорить о человеке из цивилизации более высокого уровня.
О мауре. Он не человек, а маур, фелиноид. Хотя, это неважно в любом случае.
До посадки на первой планете, видимо, бежать не удастся. Можно ли провести всю неделю, не выходя из каюты? Еды вроде хватит. А как убить время? Вот-вот, лексикон киллера-рецидивиста… На Земле баловалась акварелью и рифмами. Как она будет делать это теперь? О чём может сочинять стихи убийца? О любви?
Куда себя деть, чтобы не думать о том, что сделала?
Даже в стол лбом не уткнёшься, весь заставлен императорской посудой.
Она вскочила со стула, не опрокинув его только потому, что он был прикреплён к полу, побежала к кровати, прыгнула на неё и бросилась лицом в розовую шёлковую подушку.
Движение воздуха на горящей коже шеи подсказало ей, кто вошёл в каюту.
-Ира, что же мне делать? Загипнотизировать тебя или стереть из твоей памяти этот эпизод? Уж лучше продолжай ненавидеть и подозревать в чём угодно. Пойдём, я покажу тебе корабль.
«Я его и так наизусть знаю», - буркнула мысленно Ира, потому что голос её не слушался.
-Умозрительно знаешь, а своими глазами не видела.
Она только отрицательно помотала головой, не отрывая лица от подушки.
-Есть бассейн, может, ты захочешь искупаться.
От рыданий, пока беззвучных, у неё исказилось спрятанное в подушке лицо.
-В спортзале, он же – бассейн, можно сделать качели.
Наволочка намокла до предела и уже не впитывала влагу.
-Бортовой комп содержит, кроме технических, музыкальные, литературные, научно-популярные записи. Есть даже фильмы, необычные, голографические. Я буду переводить.
Мокрая горячая подушка хорошо заглушала рыдания, но мешала дышать. Или ещё что-то мешало. Он, всё он, снова и снова он, только он. Всё связано с ним, с тем, кого она чуть не…
Ирруор схватил её за плечи и перевернул на спину. Она со страхом взглянула на него. В лице у него было отчаяние. Золотые, магически пристальные глаза, почти чёрные из-за разлившихся зрачков, притянули её взгляд и не отпускали.
Она почувствовала, что у неё цепенеет и разум, и тело. Она погружалась в сон или бессознательное состояние, не успев ни воспротивиться этому, ни даже испугаться.
«Что… ты… делаешь?» - её воли хватило только на панический мысленный вопрос.
-Усыпляю тебя, больше ничего.
«А… память?»
-Останется при тебе.
Но лишь частично – без эмоций. Этого он не добавил.
Глаза у Иры закрылись, и она перестала помнить о реальности.
4.
Она оказалась в фантастически прекрасной стране.
Разноцветные, причудливых форм скалы вздымались из вечнозелёной, пышно цветущей растительности, мягкий влажный ветер был напоён незнакомыми ароматами, пляжи с мелким пёстрым песком тихо облизывало тёплое море, в пещерах берегового обрыва таинственно бродило гулкое эхо, бескрайняя морская гладь отражала феерически многокрасочную и яркую зарю, большое золотое солнце, две неторопливые ясные луны…
В зданиях из белого и цветного камня, затейливо-изящных, прохладных, с мозаичными полами, витражами и фресками, огромными окнами и зеркалами, низкой инкрустированной мебелью и множеством ковров и подушек жили люди, золотоглазые, смуглые и грациозные.
Ира вполне понимала их гортанную и мягкую речь, она ела в их домах непривычную на вкус, но аппетитную пищу, слушала журчащую и струящуюся, как вода, музыку, отдыхала в тенистом сумраке двориков с фонтанами, где пахло цветами и фруктами, бродила в гулких пространствах громадных, роскошно украшенных залов.
Это была современная страна.
Ира купалась в тёплом, как парное молоко, море, ныряя в волны с борта летающей лодки, зависшей над самой водой, танцевала на дискотеке в цветных мерцающих лучах, ела мороженое из прозрачных стаканчиков, смотрела настольное видео в уютной комнате, в окно которой заглядывали цветущие ветви и крупные, тесно парящие звёзды.