Теща опять же почтила присутствием. И все не уходила и не уходила. Гарантом стабильности себя вообразила? Дескать, при ней он, зять, не посмеет. Что?! Что-нибудь!.. Светски общалась. Светски — значит, ни о чем. О «Санта-Барбаре»:
— Совершенно перестаю понимать Си-Си… Мэйсон — вообще!.. А Круз… Они с Иден… Но Джина — такая гадина! — Оп, стоп! О Джине ни слова! Во избежание неконтролируемых ассоциаций… — Артем, ты не смотришь? Зря. Если пять серий подряд посмотреть, то понравится. Там очень жизненные вопросы… Который час? Через пять минут начнется! По «России». Переключить? На РТР?
С-с-спасибо, нет. (Шла бы ты, Зинаида Васильевна! Через пять минут. В комнате, помнится, тоже телевизор — покрупногабаритней…)
— Не будете смотреть? Я тогда пойду к себе? Ой, что-то… кха! кха… меня сегодня душит, просто душит!.. Таша, сделай Артему приличный ужин. Что-то ты очень похудел, Артем. Буквально кожа и кости. Как тебе удается?! А я на бромелайн столько денег ухлопала, и ни килограмма не ушло. Энергия изнутри появилась, буквально распирает, но ни граммочки в минус. Врут они все про сжигатель жира. Сейчас еще акулий хрящ рекламируют. Я им совершенно верить перестала, но, наверное, стоит попробовать, последняя попытка. А ты, Артем? Чем ты питаешься? Таша! Ну что ты сидишь?! У нас же поросенок, Артем! Молочный!
— С-с-спасибо, нет.
— Он не хочет, мама. Я предлагала.
— Почему? Под водочку. Настоящую. «Смирновъ»! Не «Смирнофф», Артем! «Смирновъ»! Ну? Подогреть? Холодный он даже вкуснее. С хреном!
— С-с-спасибо, нет.
Энергия ее изнутри распирает! Ту энергию да в мирных бы целях! Хотя Зинаида Васильевна здесь и сейчас как раз в мирных целях и… — забалтывая зятя во избежание встречных н-непростых вопросов.
— Мама! Тебе пора. Начинается…
Теща, посчитав свою миссию выполненной (смертоубийства не произошло, нормально встретились… да и действительно «время! начинается…»), ушла, заперлась у себя. «Санта-Барбара» — святое!
А в полупортативном кухонном «Sony» — реклама на канале НТВ. Клип-идиотизм, граничащий с юродством:
Густоволосые старлеточки — со спины. Тяжелые волны жгучей брюнетости, золотящейся блонды, рыжей меди. Музычка «шабада-бада-бада». И — гром небесный. И — смазливые мордашки, обернувшиеся на звук: ах, что там?! Там — гриб… Атомный. Растущий вверх и вширь, слепящий. И снова мордашки. Бывшая блонда и бывшая медь — лысы, как колено. А у жгучей брюнетки — прежние тяжелые волны (подчеркнуто на «рапиде» — тяжелые, блестящие, краси-и-ивые!). И закадровое придыхание: «С тех пор как я стала пользоваться новым шампунем, моим волосам не страшен любой форс-мажор, даже радиация! “Elseve” с керамидами и мультивитаминами питает и укрепляет их по всей длине! “Elseve”. L’oreal Paris…»
На Сосновый Бор эту рекламу только и транслировать — денно и нощно. На Сосновый Бор, где потенциальный форс-мажор — куда ни глянь… Ничего общего с марширующим (форс! форс!) праздничным духовым оркестром (мажор! тамбур-мажор!) — навеяно, и не оттуда и не туда навеяно… Форс-мажор — непреодолимое и неотвратимое ЧП, стихийное бедствие. У каждого свое представление о форс-мажоре. У них с Натальей как, форс-мажор? Или преодолеем? Отвратим? А?
— Барахло! — фыркнула Наталья, не спуская глаз с джезвы, над которой взбухала шапочка кофейной гущи.
— Н-не понял?
— «Эльсеф». Барахло.
Удачно совпало! Самый подходящий момент!
— Стричь не разучилась? Краска для волос у тебя найдется какая-нибудь? Стойкая?
Что озадачил, то озадачил. Наталья даже отвлеклась от джезвы, непонимающе уставившись на Токмарева. И (а ка-ак же!) кофе, улучив мгновение, тут же с криком «ура!» извергся на плиту, загасив конфорку.
— Блиннн!
— Ничего-ничего… Так как? Насчет стричь?
Пожала плечами — в смысле: разумеется… в смысле не разучилась… но и в смысле: а при чем тут?..
Нет, в ней, конечно, умер модельный куафер. За все годы совместного проживания Артем ни разу не был в парикмахерской, голову в порядок ему приводила Наталья. И не только ему, но и теще, и ближайшим подругам. Единожды даже уговорила Олежека Гомозуна рискнуть и довериться. Тот рискнул и доверился: «Хрен со мной, Далила!» И остался доволен результатом, хотя по части прически капризен до невероятия…
Но при чем тут?.. Тут и сейчас?
У Токмарева тут и сейчас — двухсантиметровый еж. Седины не видать, хотя и поводов и причин для ее появления у завсегдатая «горячих точек» — не счесть. Да и мужская седина не старит, облагораживает.