Кто сказал, что над морем летать тяжело, так как нет ориентиров? Первый раз над незнакомой сушей, да еще с картами сомнительной точности — приключение еще то. Следовать за рекой мы не стали — петляет она, да и ветвиться почище рогов лося. Есть две точки с известными координатами, есть примерное магнитное склонение. Проложить курс — задачка для первокурсника.
Но дальше пошли «дополнительные вопросы». Вон тот холм перелететь не хватит высоты, над той долинкой какая-то рваная облачность… поправки, поправки и снова поправки к курсу. Попытка оценить боковой ветер по скольжению, попытка рассчитать истинную высоту, так как давление атмосферы в данном месте совсем иное, чем в Алексии, а значит, высотомер врет.
Конечно, мы заблудились. В расчетной точке вместо прямоугольников полей шевелилось зеленое море с коричневатыми проплешинами. Экипаж занервничал. Пришлось менторским голосом читать лекцию, что угадать курс без поддержки с земли доступно только святым. А мы под эту категорию ничуть не подходим, хотя бы потому, сколько чревоугодничали в полете. Курсант покраснел, Алексей улыбнулся. Кстати! Обернулся к курсанту
— Ты «ночное» ведро задраил? А то ведь сядем, все по отсеку растечется.
Курсант покивал. Напряжение спало. Раз командир задумывается о бытовом — значит, сядем.
На втором зигзаге поисковой змейки зацепили взглядом прямоугольники полей, выделяющиеся в хаосе зелени. Можно сказать, вышли точно — просто боковой ветер был чуть сильнее, чем мы рассчитывали. Дальше пошли как по «нити Ариадны», изредка ныряющей в туманные сгустки. И когда только народ столько распахать успел?
Поселок вынырнул из зелени неожиданно, и быстро пропал за кормой. Но куда он теперь денется?! Заложили правый вираж, уже по-хозяйски рассматривая окрестности. Вновь промелькнула лента реки, прячущая берега под нависающими деревьями. Сделали «петельку» правым и левым виражем выходя на курс вдоль реки. Прибрежные заросли расступились, и по левому борту замелькал поселок, черточки лодок, вытянутых на берег, прямоугольники домов и ангаров, крупный эллинг, где, похоже, строился кэч, чуть дальше над водой нависал большой сруб, вызывающий ассоциации с баней.
Рассматривать поселок дальше от берега не позволяла обстановка — изучал реку на предмет скрытых опасностей. Водная артерия перед поселком делала изгиб. Впрочем, эта речка вообще прямых участков, казалось, не имела. Но много ли нам надо?
— Алексей, бери управление. Делай «петельку» со снижением и проход над рекой. Точкой снижения возьми баню… Да, сруб за эллингом. Проход визуальный, на высотомер надежи нет. Потом правыми двумя на сто восемьдесят идем на посадку.
Двигатели сбросили многочасовое шипение до легкого рычания. Стало слышно, как за бортом посвистывает воздух. Самолет опустил нос, одновременно качнув крыльями вначале в одну сторону, потом в другую и наконец выровнялся на обратном курсе, стремительно приближаясь к ленте реки. Зеленое море распалось на одиночные деревья, стали видны мелкие складочки волн на реке. Царевич сосредоточенно сопел, глядя строго вперед. В проходе маячила голова курсанта, сопящего в унисон Алексею. А по сторонам кто смотреть будет?
«Аист» выровнялся над рекой примерно на уровне крыш срубов. Высоковато. Но говорить под руку не стал. Подкрутил высотомер регулировочным винтом, сдвигая анероидную коробку и подгоняя стрелку высотомера к нулю. Алексей, несколько нервно, двинул сектора газа вперед, добавляя оборотов двигателю. Лента реки промелькнула и ушла в сторону. Вроде, мелей и бревен на поверхности заметно не было. Но все одно такая посадка — это лотерея.
Начав карабкаться вверх, царевич расслабился. Посадка двумя на сто восемьдесят у курсантов уже в печенках сидит. Только теперь экипаж закрутил головами, рассматривая местность. Но самое интересное — точки высыпающего на берег народа, уже осталось за кормой.
Первый разворот, траверз, отсечка времени, второй разворот, закрылки, снижение. На борту царила деловая обстановка со скупыми переговорами. Романтика закончилась, началась работа. Вот ради этого и нужно заучивать Уставы, набивать до автоматизма руку в любом деле. Когда «невыполнимое» распадается на заученные фрагменты — оно выполняется легко и непринужденно. Без геройства и нервотрепки.
Подстраховал Алексея на выравнивании. Самолет скользнул над самыми кронами береговых кустов, завис над мелькающей под корпусом рекой и плюхнулся, поднимая за собой фонтаны воды. Опять Алексей высоко выравнивает! О чем не преминул сказать царевичу, одновременно добавляя газу на левый двигатель, дабы не врезаться в берег, а развернуться к пирсам поселка.
В очередной раз догнавшая самолет «спутная» волна подбросила нос, будто салютуя об окончании полета. Надеюсь, удлиненный фюзеляж следующий модели, избавит нас от этого «приветствия».
Взрыкивая винтами самолет пристраивался к берегу у пирсов. Народу на них толпилось тьма. Причем, большинство было вооружено. Отдельной кучкой на берегу залегло капральство охраны поселка, выставив в нашу сторону стволы штуцеров. Будем считать это подготовкой к торжественному салюту. Отправил курсанта открывать люк и помахать народу картузом. Надеюсь, нервы у колонистов крепкие. Странно другое. Новость о самолете уже давно должна была разойтись по всем землям. С чего вдруг такая настороженность?
Обошлось. Ружья действительно применили для салюта, когда вылез царевич. Народ, узрев наш «ценный груз», бросился в иную крайность, едва не снеся кормовые балки самолета верноподданническим порывом. Не успел докурить трубку, а на берегу остались только курсант, да полтора десятка мастеровых, подкрадывающихся к новинке с пламенем любопытства в глазах.
Вот с этим контингентом и кантовали самолет, разворачивая его кормой к берегу. Потом перекачивали топливо из бочки в основной бак. Глянув на заходящее солнце — махнул рукой. Сегодня уже никуда не полетим. Начал снимать кожух с левого двигателя.
Вечером в поселке разгорелся внеплановый банкет. Губернатор с участниками соревнований еще седмицу назад отбыли в Порт Росс, но его зам, оставшийся на хозяйстве, расстарался в полной мере.
Походил по поселку. Давненько тут не был. Порадовали прямые улочки, добротные дома, порой, в два поверха. Церковь на площади колонисты отгрохали на загляденье. Длинные амбары, выходящие торцами к реке. Множество лодочек и индейских каноэ. Много мелькало лиц аборигенов на вечере. При этом выяснил, что поселок обзавелся несколькими пригородами. Богато народ живет.
Разговоры на празднике крутились вокруг игр, и ожидаемого пополнения людьми. Любопытно, что губернатор уже «распределил» куда он новичков, прибывающих с ледовым караваном, расселит и чем займет. Технику, еще не прибывшую, уже распределили и требовали «добавки». Как проговорился зам губернатора — даже выигрыши команды Саверсе уже были посчитаны и распределены. По прикидкам губернатора его команда выиграет призов примерно на две-три тонны груза и плюс еще тонна «губернаторских». Вот это понимаю — деловой подход.
Ночью с трудом заставил себя заснуть. За стенами губернского дома, где нас поселили, лежала центральная площадь, бросающая в окна отблески горящих костров. Шумел праздник. Пуховое одеяло оказалось жарким и громко тикали ходики в соседней комнате.
Утро накрыло площадь туманом, оседающим на стенах домов мелкими капельками. Вдалеке брехала непонятно откуда взявшаяся собака, и где-то в глубине дома брякала посуда, обрамляемая тихим говорком. Стало уютно, и вылезать не хотелось.
Но все приятное быстро заканчивается. Промелькнули потягивания, завтрак, разговоры. Уже к десяти утра Аист пыхнул паровым облаком из двигателей, начав перемалывать винтами воздух. Наш взлет провожали овациями и бодрыми взмахами рук. Самолет заложил правый вираж с набором, пройдя над поселком. Темные точки побежали от берега вслед за уходящей к океану рукотворной птицей. Сложно сказать, что поселилось в мозгах наших колонистов и местных аборигенов. Но репутацию царевич себе точно создал. Значит, не зря все эти авантюры.
Погода нас не баловала. Обратный путь прошел сквозь сугробы частых облаков. Порой было не разобрать, низкое облако впереди или туман на вершине холма. Посему обратно летели причудливым зигзагом, но вышли на цель удивительно точно, обойдясь без поисковой змейки.