Игорь тут же дал команду снимать контейнер на землю для досмотра. Как выяснилось, подсобных рабочих на Железнодорожной станции не было, и Игорю с инспектором самим пришлось вскрывать контейнер. На их счастье, у водителя были ножницы по металлу для перекусывания пломб.
В контейнере до верху были загружены резиновые плиты из выкрашенной отработанной крошки, наподобие тех, которыми выкладывают детские и спортивные площадки. Были они толщиной сантиметров пять и выглядели абсолютно естественно. Но когда Игорь взял одну из них в руки, она оказалась подозрительно легкой. Явно резина должна была весить больше. Достав перочинный ножик, он начал прорезать покрытие сбоку, после небольшого усилия нож пошёл как по маслу. Игорь увеличил разрез и заглянул внутрь плиты. Там блестели сигаретные пачки. Он вытащил одну.
— Белорусские! — помахал он Инне.
Повернувшись к начальнику поста, Игорь скомандовал:
— Там ещё три контейнера с этим барахлом — их тоже выставляем. Пишите профиль риска.
— Сразу на досмотр или через МИДК прогоним?
— Через МИДК. Дадим парням палку срубить. Пускай они тоже пятнадцать минут славы получат.
— А остальные из твоего списка?
— Если успеют, пусть посмотрят. Но своё мы уже поймали.
Следующие три контейнера с покрытиями тоже оказались с сигаретами внутри резиновых ковриков. В оставшихся контейнерах все было чисто. Поезд без выгруженных контейнеров покатился в сторону Латвии, а у них начался пересчёт добычи. Каждая плитка внутри себя содержала несколько десятков пачек белорусских сигарет. Все были без акцизных марок, что означало, что из Белоруссии их вывозили как бы на экспорт.
Технология выглядела так. Умельцы укладывали тридцать пачек сигарет, оборачивали их плотным слоем полиэтилена и покрывали смесью резиновой крошки, краски и клея. Внешне плитки выглядели абсолютно правдоподобно, но внутри все как одна были с начинкой. Улов был колоссальный, они сбились со счета, перемножая количество плиток на количество пачек.
— Ничего себе задержаниьице, так-то мы при экспорте максимум лишний кубометр дров находили, — потирал руки начальник поста.
— Ты пока не радуйся. Посмотри лучше, сколько до этого аналогичного товара ехало, — остудил его пыл Игорь. — А то завтра приедут орлы из оргинспекторской службы и насчитают тебе невыявленную контрабанду.
Но он с Инной явно могли записать успех на свой счёт. Статья 200.2 УК РФ, которая звучала как «Незаконное перемещение через таможенную границу табачных изделий в крупном размере» была более престижной, чем обычное уклонение от уплаты таможенных платежей. Они отзвонились Сергееву, по ходу приврав, что на пересчёт им надо ещё пару дней. Тот поздравил их с успехом и охотно продлил командировку.
Дальше Игорь созвонился с Николаем Ивановичем, обрадовал его новостью о том, что ему по вновь заключённому договору приедет четыре контейнера сигарет и попросил организовать пересчёт. С чистой совестью они оправились в гостиницу праздновать успех.
Он предпочитал ничего не заранее с Инной не обсуждать, но она вела себя настолько естественно, что создавалось ощущение что они уже много лет вместе. В гостинице был room-service, так что они заказали в номер бутылку игристого, корзину фруктов.
Поскольку они не ели целый день, вино быстро ударило в голову, и они вскоре оказались в постели. Сразу после секса Инна с чувством произнесла:
— Как же давно у меня не было настоящего мужика.
— Да ладно, — Игорь искренне смутился. — Что во мне особенного?
— Дурачок. Ты умный, успешный. Но при этом не зазнаешься. А все остальные в России или неудачники, или пьяницы, или мудаки.
— Гоголь, — машинально произнес Игорь.
— В смысле? — не поняла его Инна.
— Ну в Ревизоре же: «умный человек или пьяница, или рожу такую состроит, что хоть святых выноси».
— Блин, ну что же ты мне такой умный достался, — Инна притянула его к себе.
С утра они поехали в туристическую поездку в Изборск и Печоры Псковские. Крепость была отремонтирована на славу, хотя при ее ремонте было украдено немало казенных денег. В Печорах было и вовсе чудесно. В монастыре Николай Иванович посоветовал им монаха, который провел им экскурсию по пещерам. Денег он не взял, сославшись на благодеяния их знакомого.
— Николай Иванович крепко нам помогает, милостыню подает, — кротко сказал монах.
Вечером они опять продолжили романтическое приключение в гостинице. Игорь начал ощущать, что в его покосившейся жизни начинает вырисовываться хотя бы одна опора. Полный кавардак в семье, непонятная ситуация на работе, но хоть личная жизнь как-то начала налаживаться. Он не забегал вперед, даже в мыслях не смотря в будущее, но настоящее его радовало.