Опыта попадания в пенитенциарную систему у Игоря не было, но все прошло на редкость спокойно. Публика была приличной, не чета изоляторам МВД. Не было ни гастарбайтеров, ни наркозависимых, а учитывая статус Игоря как правоохранителя, его поместили в одиночную камеру.
Камера была небольшой, на двух человек, размером метра три на четыре. Прежде полноценное окно было заложено на три четверти кирпичом, который был небрежно отштукатурен. Оставшаяся часть была зарешечена, но свет все же пропускала. Еще месяц назад Игорь оказавшись тут, получил бы нервный срыв, но сейчас он относился ко всему философски. Он задумался о том, когда и чем будут кормить, затем подумал о необходимости все-таки посоветоваться с адвокатом.
Выбирая кому позвонить и попросить о помощи с адвокатом, он недолго колебался и когда его провели к стационарному телефону, набрал Романа Геннадьевича. Тот был уже в курсе проблем Игоря, но особого рвения не проявил.
— Ну, я посмотрю, что можно сделать. Двусмысленная ситуация, — неуверенно протянул он.
— Роман Геннадьич, я не понял. Вы всерьёз думаете, что я эти деньги вымогал? Это же подстава чистой воды.
— Как говорится, единожды солгав… — произнес Роман Геннадьевич шумно и с небольшой одышкой, затем замолчал.
Игорь бросил трубку, не находя себе места от раздражения. Конечно, он понимал, что нужен только покуда представляет какую-то ценность, как агент, но такого цинизма от куратора он не ожидал.
Он было хотел звонить кому-то ещё, затем решил все обдумать в тишине. Подумать было над чем. Вернувшись в камеру, Игорь начал по ней расхаживать взад и вперёд, осмысляя ситуацию. Размышлять он принялся с самого начала.
В отделе был предатель. Точно не Федоренко, он бы сам не стал себя травить. Да и сотрудничество с ФСБ — не самый тяжкий грех в их профессии. Сакральная жертва чекистов? Вряд ли. Оставались Сергеев, Пайкин и Инна. Инна не могла знать про засаду с кокаином, поэтому исключалась. Да и к пропаже вещдоков, она не имела никакого отношения. Впрочем, вещдоки могли украсть сами полицейские без ведома таможни.
Значит, Сергеев или Пайкин. Сергеев, конечно, выглядел более подозрительно, дорогие привычки и так далее, но, с другой стороны, богатые родители. Да и в ночь отравления Федоренко выглядел он очень естественно.
Пайкин был более скрытным. Но его облик ботаника никак не вязался с международной наркомафией. Но деньги то на счетах нашлись. И немалые. Хорошо, пусть Пайкин предатель. Но он сам раскопал связь сигаретного завода с Артемьевым. Тогда он получается, специально дал ему ниточку и срежиссировал его подставу? Но зачем? Отвести от себя подозрения? Дескать, Самошников взятки берет, и наркобаронам ситуацию тоже он слил? Это как-то не вязалось. Хорошо, Пайкин предал их, сообщив о засаде, но за совесть отработал с сигаретами, а подстава произошла сама собой. Просто потому, что Артемьева вызывал именно Игорь.
А почему Макаров так предвзято к нему относится? Если уже была санкция на прослушку его телефона, почему запись шла с этих слов? Начинался разговор ведь с явки с повинной. А может Макаров его подозревает в сливе информации по кокаину? Тогда почему ни слова об этом не спросил? Или хочет запрессовать его подольше?
Но, может это вовсе совпадение, как это в латыни «Post hoc, non est propter hoc» — что в переводе означает «после чего, не значит вследствие чего». Может это и не заговор против него, а просто совпадение? Слишком близко подобрался к контрабандистам?
Так бы Игорь провёл бы ещё много времени, но его размышления прервал конвойный.
— Пойдёмте, вызывают.
Он провёл его в комнату для допросов. Там Игорь с изумлением увидел сидящими за столом исхудавшего Федоренко с незнакомым коротко стриженным мужиком в очках с большими диоптриями. Если бы не колючий немигающий взгляд из-под очков, он бы сошёл за учителя или профессора.
— Петя, ты как? — спросил Игорь, пожав руку товарищу. Рукопожатие было по-прежнему крепким.
— Нормально, вчера выписали. Нас так просто не возьмешь, — боднул он головой невидимого противника. — А ты тут как?
— Необычно, — Игорь подобрал самое четкое определение того, что произошло с ним за последние сутки.
— Знакомься, это Дмитрий.
«Учитель» приподнялся и протянул руку Игорю.
— Управление собственной безопасности Федеральной службы безопасности. Степанюк, — представился он.
Игорь машинально отметил тавтологию в повторяющихся словах «безопасность», но просто представился в ответ. Федоренко начал первым: