Ну а пока, он прогулялся по старинным кварталам, зашел в Галерею Искусства Классической Эпохи, и ближе к вечеру остановился перекусить в маленьком уличном кафе. Здесь жарили мясо на углях, заворачивая его вместе с острыми маринованными овощами в большие кукурузные лепешки. Пахло это блюдо весьма соблазнительно, и на вкус оказалось ничуть не хуже. Так что после первой порции Эрик купил вторую, взяв заодно пинту[28] красного эля. Расположившись за столиком рядом с поваром, Эрик стал расспрашивать того — благо других посетителей было немного, — об овощах, кукурузной муке и, главное, о мясе, которое ему очень понравилось на вкус.
— Это говядина? — спросил он, прожевав очередной кусок.
— Ну, что вы, сэр! — усмехнулся повар. — Говядина совсем не такая ни по фактуре, ни по вкусу. Вы, если судить по говору, не местный. У вас там что, нет коров?
— Может быть, и есть, — пожал плечами Эрик, думавший сейчас о том, что ел натуральные продукты разве что во время учебы в академии и вот теперь на флоте, да и то, только потому что "Пакс Романа" находится не в дальнем походе, а на тыловой базе, где нетрудно завезти все необходимое прямо с обитаемой планеты. Но конкретно в академии, кадетов кормили, в основном, курятиной и свининой. А была ли там говядина, Эрик не помнил.
— Но мне, — добавил он, освободив рот, — с говядиной в жизни как-то не везло.
— А с чем везло? — вопрос задала одна из двух девушек, севших несколько минут назад за спиной Эрика. Он их слышал, хотя они вели себя достаточно тихо, но пока еще не видел.
— Ну, как вам сказать, — бросил он короткий взгляд через плечо.
Девушки — по всем признакам туристки — понравились ему сразу. Молодые, красивые и веселые… Он был совсем не против с ними познакомиться, но как "начинают" с девушками, Эрик не знал. Опыта не хватало.
— Скажите хоть как-нибудь, — улыбнулась черноволосая.
— Если это не тайна, конечно, — сделала "круглые" глаза рыженькая.
— Да, вот, сидел сейчас и пытался вспомнить, ел ли я когда-нибудь говядину?
— И что? — спросила черноволосая, и Эрик окончательно развернулся к девушкам.
— Не помню, — пожал он плечами. — Наверное, не ел.
— Ух, ты! — удивилась рыженькая. — А что, тогда, ели?
— Да, всего и не упомнить, а про большую часть и рассказывать неловко, — улыбнулся Эрик. — Особенно красивым девушкам.
Последнее утверждение далось ему с трудом, но Эрик надеялся, что кроме него, никто этого не заметил.
— А некрасивым можно? — поддела черненькая, у которой оказались очень красивые синие глаза.
— Глупость сказал, — усмехнулся Эрик. — Наверное, от стеснения.
— Не похоже, что вы умеете стесняться, — "задумчиво" протянула рыженькая. У этой глаза были медовые. И тоже очень красивые.
— Умею, — заверил он, уже сообразив, что, как бы признаваясь в робости и смущении, достигает обратного эффекта.
— Так что там с мясом? — напомнила брюнетка.
"А что если сказать правду?" — неожиданно подумал Эрик.
— Точно! — поддержала подругу шатенка. — О чем вы постеснялись нам рассказать?
— О крысах, — спокойно сказал Эрик, сделав глоток эля.
28
Если это английская пинта, то почти шестьсот грамм, если американская, то несколько меньше полулитра.