Мы с Андрюхой в дебатах участия не принимали, а тупо копали ямку. Не хотелось похерить все наши труды. Мы шкуры пока на крыше уазика закрепили. Они как раз просохли за день. Теперь можно начать и дымом обрабатывать. Зачем такая процедура, я толком не понял. Да и Федоров не знал. Читал он что-то про индейцев, которые пользовались подобным методом. С нормальной выделкой шкуры наши извращения и рядом не стояли.
В обустройстве лагеря мы с Андреем тоже не принимали участия. Кроме того, топор, чтобы рубить деревья, был один. Конечно, теми саперками ветки легко срубались, но не дрова же лопатами колоть? Так что даже имей мы желание, но все равно не смогли бы оказать существенную помощь. Зато шкуры над ямой укрепили. Ветками каких-то хвойных сверху забросали и оставили коптиться.
— А какой смысл в этой дымовухе? — поинтересовался Илья.
— Консервация, наверное, — пожал я плечами. — Не сгниют, личинки всяких паразитов не заведутся. Плюс обычная шкура может кого из хищников привлечь, вон сколько раков прибежало, а так, провонявшая дымом, наоборот, отпугнет.
Кстати, костер на ночь мы теперь складывали серьезный. Тимур уверял, что зверей в округе много. И он не берется даже определить, каких именно, но следов хватает. Да и на следующий день мы отправились на разведку, прихватив с собой факелы. Животные огня всегда опасаются. Конечно, эти факелы перестали гореть, как только пропитанная бензином часть прогорела.
— Дым даже лучше, — оптимистично заверял Тимур. — не на охоту идем. Чем больше зверя отпугнем, тем целее будем.
Он, кроме своей винтовки, ни на что не отвлекался. Но, похоже, что дым, и вправду, всех распугал. Если Тимур кого-то и видел через оптику, то не стремился подстрелить. Мясо козлятины у нас еще имелось. И грибы Федоров исправно собирал. Причем брал именно те «подосиновики», что уже пробовали. Так что лишнее мясо нам только хлопоты доставит.
Весь путь по тропе мамонтов мы не прошли. Где-то на середине подъема (часа через три) Кущин скомандовал возвращение.
— Если дождя в ближайшее время не предвидится, то проедем, — сообщил майор, и все с ним согласились.
Сильно крутых участков мы не встретили. Мамонты тоже не дураки. Они протоптали довольно извилистую дорожку, которая вначале уходила налево с плавным подъемом, а потом поворачивала направо и снова делала разворот где-то через километр. Получался пологий, хотя и длинный подъем.
— «Где пройдет олень, там пройдет и солдат», — припомнил армейский юмор Кущин. — А уж по следам мамонтов мы точно проедем.
Обратный путь с горки мы преодолели не в пример быстрее. А вернувшись в лагерь, застали встревоженного Андрея и трясущегося Лёву, которых оставляли на хозяйстве.
Наш Лев умудрился подстрелить какое-то… хм… животное. И теперь запоздало истерил, похоже, от страха перед зверем. Мы потом дружно разглядывали эту тушу, не в состоянии определить, кто это вообще такой.
— Предок медведя? — поинтересовался Илья у Тимура.
— Мелковат, — отозвался тот. — Плюс хвост. Не берусь даже идентифицировать, что это. Древний бобер или еще кто.
— Может, предок росомахи? — предположил я.
— В любом случае нужно с тушей что-то делать, — сообщил командир. Снова поволокли к ручью. Там все дружно решили, что возиться со шкурой пока нет возможности, мы же планировали завтра покинуть временный лагерь.
— Если эту шерсть вычесать, то можно что-то связать, — внес дельное предложение Федоров.
— Ты умеешь? — поинтересовался Кущин.
— Я нет, но вдруг кто из ребят?
— Парни, кто рукоделием увлекался посерьезнее, чем штопка носков? — оглядел нас майор.
— Это к чему было сказано? — недоуменно отозвался Женька. — Я такие носки сразу в мусорку кидал.
— А у меня жена имеется… имелась, — вздохнул Илья.
Я картинно развел руками, демонстрируя Кущину, как далек от всего этого. Зато Тимур неожиданно подал голос.
— Сестренку мелкую водил в кружок. Только там занятия по крючку были. Я ей пояснял, что она не понимала.
— В общем, понятно, вязать умеешь, — резюмировал Кущин.
— Из пряжи, — поправил Тимур. — А тут шерсть.
— Сейчас начешем, потом спрядешь, — как само собой разумеющееся сообщил майор.
Мясо мы в лагерь тоже отнесли. Кстати, жира на удивление оказалось много. Я считал, что к лету у животных такого запаса не остается. Запах, конечно, был специфичным. Собственно, поужинав кое-как этим мясом, Кущин велел его унести подальше от лагеря, пока еще не стемнело. Второй раз есть эту гадость мы точно не будем. Но сало и жир Андрей перетопил и залил в целлофановые пакеты. Если не для шкур, то для других целей понадобится. Кто-то вспомнил про сальные свечи. В нашей ситуации вопрос с вечерним освещением вскоре станет актуальным.