Вообще-то «художник» оказался забавным парнем. Ржать мы все начали еще на стадии знакомства, когда тот представился как Лев Карлович Ликсх.
Представляете, это мелкое и тщедушное — ЛЕВ! Форму он получал явно впопыхах. И размер штанов на свою худосочную задницу не сумел подобрать. Так что одежда еще больше подчеркивала немощность парня. Хотя от этого рисовальщика на учениях ничего особенного и не потребуется. Будет в палатке сидеть да наносить на карте все изменения.
— Что, тяжело в учении — приходи в армию? — подначивали Лёву парни.
Но что такое военная служба, Ликсх неплохо представлял. В купе он сразу выудил свои запасы спиртного, и мы его радостно приняли в свой коллектив. Майор проверил, как и где устроились наши водители, потом заглянул в наше купе и больше не появлялся. Похоже, «обсуждал стратегию» с начальством. Мы, правда, не наглели. Разливали напитки исключительно в чайную посуду, а бутылки прятали под сиденьем.
Где-то к середине ночи вспомнили, что среди нас имеется «художник». Вернее, это Лев сообщил, что рисовальные принадлежности прихватил, и предложил запечатлеть на память Калиниченко. Женька не понял, чего это ему так подфартило, и как мог отнекивался.
— У вас лицо выразительное, — увещевал его Лев.
— Да чего там выразительного? — скромничал Евгений.
В результате Калиниченко раскрутили на портрет. Вот уж не знаю, как Лёве удавалось что-то там рисовать при такой качке вагона. Плюс мы продолжали выпивать за знакомство и успех.
Утром Женька долго разглядывал рисунок. Потом почесал подбородок и пробормотал что-то невнятное.
— А чего у него на портрете такие глазки узкие? — в свою очередь уточнил я.
— Какие были, такие и изобразил, — хмуро отозвался Лев, запивая таблетку водой. — Потом на трезвую голову еще раз повторю.
Честно говоря, что в Калиниченко этот художник нашел привлекательного, я не понял. Обычная внешность. Шатен с короткой стрижкой. Серые глаза. Может, только красивый изгиб бровей. По мне, так Тимур Соколов на порядок симпатичнее. Черные как смоль волосы, которые если немного отрастали, начинали завиваться. Карие глаза в обрамлении густых ресниц. И при всём этом светлая кожа. А сама фигура подтянутая и пропорционально сложенная.
Если бы я так тщательно не скрывал свою сексуальную ориентацию, то уже давно к Тимуру бы подвалил. Нравился мне этот парень чрезвычайно. Оттого и не понял, почему Лев посчитал Евгения более симпатичным.
Тем временем тот самый Лев так и не смог убедить майора сменить маршрут.
— Двигаемся по нашим следам до развилки, — подвел итог дискуссии Кущин.
— Чего ты так петлял вчера? — тихо выспрашивал Илья нашего водителя, вглядываясь в то, что мы ночью посчитали дорогой.
Олег молчал и не отзывался. Нам повезло, что ЗИЛ оставил за собой такой след из поломанных веток и колеи, что двигаться в обратную сторону не составляло особого труда. Но причудливость маршрута и меня поражала.
— Не удивлюсь, если это, и впрямь, была тропа, оставленная животными, а ты по ней двигался, — продолжал подначивать Олега Илья.
— Это что ж за животные такие должны быть? — обиделся водитель. — Слоны, что ли? Тропинку от дороги я отличу и в темноте.
— Угу, — не поверил Илья, но замолк.
А через какое-то время Олег затормозил.
— Что не так? — тут же среагировал майор.
— Колея закончилась, — с сомнением в голосе сообщил Олег. Снова парни выбрались из салона машины. Я тоже решил размяться и выпрыгнул следом. Теперь все дружно стояли и почесывали затылки.
— Мы что, опять пропустили развилку? — уже не так уверенно уточнил майор, разглядывая «дорогу».
— Не было никакой развилки, — категорично заявил Илья, что все время следил из-за плеча водителя за нашими перемещениями. — Можно пешком назад вернуться и посмотреть.
Поскольку других предложений не поступило, то все дружно кинулись прочесывать округу. Те следы, что оставили наши автомобили, виднелись четко. На том месте, где затормозил Васильев, как раз видна была не то старая дорога, не то звериная тропа.
— Связи нет, навигаторы в жопе, мы там же! — уже не стесняясь, ругался во весь голос Кущин. — Как щенки заблудились на десяти квадратных километрах.
— Штабные порадуются, — хмыкнул Калиниченко и словил от майора такой взгляд, что поспешил убраться в кунг.
— Значит, идем маршрутом, предложенным Львом Карловичем, — наконец, принял решение Кущин. — ЗИЛ первым, а мы за ним.