В общем, наломали мы этих побегов и отнесли домой на эксперименты. Вечером на кухне Андрюха часть их отварил. Лёва вторую половину разминал в ступке, планируя потом отжать сок. А Женька почему-то не спускал глаз с Маринки.
— Думаешь походить с ней еще по горам? — оценил взгляды Женьки Тимур.
— Нет. Я размышляю, чего она у нас так поправилась?
— Так ест как прорва ненасытная, — услышал беседу Андрюха и наябедничал.
— А раньше так много не ела, — задумчиво потер подбородок Женька.
— Пацаны, ну что вам, жалко еды? — встал на защиту своей жены Олег. — Нам же хватает.
— Зато какая девочка стала — загляденье, — причмокнул губами Илья. — Со всех сторон есть за что подержаться.
— Особенно спереди, — кивнул Женька.
— Да, сиськи что надо!
— Я про живот говорю, — совершенно серьезно продолжил Женя. — Парни, а она у вас случайно не беременная?
— Ты чего? — не понял Илья. — Это же древний вид людей.
— Да ну? И что?
— Мы не можем иметь совместное потомство, — продолжал недоумевать Илья.
— И кто, интересно, так сказал? Тот, кто жил спустя сто тысяч лет?
— Все равно непонятно, — уже не так уверенно возражал Илья. — Она с нами почти два года. Почему тогда раньше не беременела?
— Организм адаптировался. Может, молодая была. Да вообще причин хватает. Если бы эти первобытные рожали каждый год, то у них давно перенаселение бы случилось. Мы такого не заметили. Значит, женский цикл от привычного нам отличается. Сами же говорили, что наблюдали у нее эти самые женские дни всего три раза.
Лёва плошку с растением отставил в сторонку и теперь весь был во внимании.
— Как-то ведь можно определить, — пробормотал Лёвочка.
— Плод должен шевелиться, — уверенно заявил самый опытный в этом вопросе Николаич и дополнил: — Кажется, месяца в четыре.
— Шевелится? — с придыханием поинтересовался Лёва у Ильи.
— Я не обращал внимания, но теперь обязательно посмотрим.
В общем, парни потом Маринку и так и эдак щупали. В результате решили, что если она и беременная, то как раз не более тех четырех месяцев, как «на глазок» оценил Николаич. Илья же продолжал в этом сомневаться. Хотя живот у Маринки рос, и, кажется, ребенок уже шевелился.[5]
— Путешествие к первобытным отменять не будем, — заверил Николаич. — Просто поплывем чуть раньше. Конец мая, думаю, будет в самый раз.
Лёвочка немного опасался гроз и штормов, хотя его уже не укачивало на корабле. Но больше времени мы потратили на приготовление подарков. Нагрузились основательно. Лодку, что тянули за собой на буксире, набили полностью. Пусть потеряем в скорости, зато все, что нужно, прихватили. Там же не только подарки, но и еда. В этот раз мы планировали остановиться рядом со стойбищем на несколько дней. Андрей отчего-то решил, что сможет научить этих людей сажать огород.
Николаич не был так оптимистичен, заверяя, что огород продержится до первого урожая, а потом эти первобытные всё сожрут, не оставив семян на посадку. Или еще как вариант — начнут выкапывать и поедать горох до того, как тот начнет расти.
Картофель мы вообще не собирались Маринкиным сородичам давать. Ягоды у этого растения ядовитые. И сообщить первобытным о том, что полезно, а что нет, мы не сможем.
Маринка уже на подходе к стойбищу начала волноваться. Ей вдруг пришло в голову, что мы ее возвращаем в племя. Но Женька провел с ней «воспитательную беседу». Заверил, что такая красавица нам самим нужна.
В поездку Маринку, и впрямь, принарядили. Лёвочка несколько растений нашел для окраски нитей из крапивы. Я потом их в своих «химикатах» обработал, чтобы цвет не уходил. И теперь у нас имелись аж три оттенка. Интенсивный желтый, коричневый и красный.
С красным цветом Лёва особо постарался. Он у себя в университете не зря штаны просиживал. Информацию о получении пурпура древними римлянами помнил. Лёву даже не смутил тот факт, что нужные улитки водились в Средиземном море, а не в нашем.
Так-то он экспериментами на берегу каждый день занимался. Женька ему нехитрую лачугу сложил, чтобы от непогоды или ветров уберечь. Там, помимо гончарного круга, целая химическая лаборатория образовалась.
За два года Лёве удалось отыскать нужных (достаточно похожих) моллюсков. Лёва этих моллюсков растолок, потом с водой смешал и замочил там кусок ткани. Через несколько дней этот кусок полотна был вывешен на улице. И началось настоящее чудо. А поскольку Лёвочке помогал в экспериментах Женька, то ему и были приписаны все лавры нового чуда.
5
По поводу возможного потомства "баян" не мой. http://bookz.ru/authors/andrei-burovskii/predki-a_285.html