— Может, обойдемся без детей? Маринка скоро родит, свои будут, — предложил Олег.
— Как получится, — особо не стал возражать командир.
— Я их еще хотел научить плести корзины и ловушки, — размышлял Женька.
— Посмотрим, — снова неопределенно ответил Николаич.
Посадку огорода продолжили на следующий день. Вот уж не знаю, как и что поняли из наших действий первобытные. Николаич наглядно им демонстрировал, как он из кувшина отсыпает овес в миску. Потом порцию из миски кидает на землю и зарывает при помощи тяпки. Кстати, этот инструмент мы тоже решили подарить вождю. Чтобы уж совсем было понятно, Андрюха сохранил этакий гербарий — колоски на стебле. Все это командир продемонстрировал вождю, показывая, что должно вырасти примерно до колена. Потом сажали горох по такому же принципу.
Вождь подарки забрал: и овес, и горох в кувшинах. Только эмоций по поводу огорода мы не поняли.
Снова я «поляну накрывал», похлебку варил. Вождь с Николаичем беседу вел. Воины вождя топтались шагах в десяти позади. Мы примерно на таком же расстоянии за спиной своего командира.
— Как он вообще что-то понимает? — недоумевал Олег.
— На пальцах вождь уяснил, что мы хотим две особи, — ответил я, наблюдая за действом. — Только, похоже, этот Грыт решил, что мы хотим взрослых. Оттого и отказывается.
— А по-моему, он не хочет брать посуду и требует красное платье, — вклинился Илья.
— Точно, платье, — согласился Олег, раскусив пантомиму. — Ишь, на корабль кивает.
Николаич тоже сообразил, что кувшины, миски и прочая посуда вождя в этот раз не заинтересовали. Вернее, он за все это добро давал одного человека из племени, как и просил Николаич — маленького.
— Парни, готовьте обмен. Нам ребенка сейчас приведут, — оглянувшись, громко сообщил Николаич.
— Народ, не знаю, кто как, а я себя работорговцем ощущаю, — ворчал Женька, но послушно выполнил то, что приказал командир.
Мы отступили к берегу. Возле Тимура, что у нас был охранником, как раз и лежали все изделия под покрывалом.
— Не жирно ли за одного ребенка двадцать наименований? Мы за Маринку всего десяток дали, — выразил недовольство Олег.
Свое мнение я не успел высказать, поскольку увидел того, кого нам предложили. Чуть все плошки не выронил от избытка эмоций и матерных слов.
Мальчишечке от силы было года два. Может, меньше. Но ходить он умел. И ходил как раз плохо. Хроменький калека был предъявлен вождем в качестве обменного товара. Мало того, малыша, похоже, кормили мало, а шпыняли часто. Сбитые коленки, синяки по телу, измазюканная сажей и соплями мордашка. Вот уж не знаю, как Николаич нашел в себе силы и не прибил вождя. Рука командира так и потянулась к кобуре. Но сдержался. Подхватил ребенка на руки и понес к реке.
— Илья, давай за котлом, будем воду греть, отмывать мелкого, — сразу начал распоряжаться Николаич. — Данила, с тебя костер.
Я уже и сам понял, что нужно делать. Илья вернулся быстро. Прихватил котелок, мыло, станок для бритья волос на голове и полотенце.
— Андрей уже кашу поставил варить, — сообщил Илья.
Мы же начали стричь перепуганного ребенка. Женька финик, конечно, ему сунул, но малыш тихо хныкал и продолжал бояться всего незнакомого.
— Женя, ты хотел плести корзины — иди учи, — отогнал я друга. — Не думаю, что мы здесь надолго задержимся.
Образцы ловушек и корзин у Женьки были подготовлены. Лозу он сразу замочил по прибытии. Так что теперь сноровисто чистил и демонстрировал всем заинтересованным лицам, что и как делает. Малыша мы успешно отмыли и унесли на корабль. Только Женька попросил дать ему еще часа два на импровизированный мастер-класс.
— Можешь и больше заниматься, — кивнул Николаич. — Сегодня уже не поплывем никуда. Завтра с рассветом отправимся в путь.
Но охранение на берегу пришлось держать. Если воинов племени действия Женьки не сильно заинтересовали, то женщины, которых толпилось с полтора десятка, наблюдали за его работой с интересом. Детей племя отгоняло. Не то нам не доверяли, не то старались держать малышню подальше от предполагаемого места «боевых действий». Окончательного доверия мы не заслужили. Или вообще вождь имел другие планы, но пока выжидал. И путаться под ногами слабым членам племени запретил.
Готовую ловушку, что привезли из дома, Женька сразу закинул в реку. Внутрь он покрошил рыбу для приманки. Когда новая ловушка-морда была готова, «учитель» решил вытащить ту, что забросил ранее. Вопль восторга разнесся над берегом. Даже вождь бросил разглядывание посуды и соизволил подойти.