Наконец он соизволил обратить свой взор на Глеба. Самодовольство лезло из всех щелей.
– Драться любим?
– Не любим. Приходится... За девушку заступился.
– Ах, мы за девушку заступились!
Глеба раздражал этот клоун. Но делать нечего, придется терпеть его ужимки.
– Ну да, заступился. А что, нельзя?
– Заступаться можно. А вот драться нельзя... В общем, крепко вы влипли, гражданин Орлов. Статья сто двенадцатая – умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью, до пяти лет лишения свободы...
– Не понял, это кому я так навредил?
– Гражданину Давыдову.
– А, Давыд который... Так ведь он первый начал.
– Не знаю, не знаю... Из его показаний следует, что первыми начали вы. И его товарищи могут это подтвердить.
– Какие товарищи? Не было никого. Товарищи потом появились... Не, бляха-муха, меня втроем били, а я виноват...
– Кто кого бил, это еще нужно выяснить.
– Ну так выясняйте.
– И выясняю... Хотя... – следователь нарочно затянул паузу, как будто хотел подчеркнуть важность этого момента. – Хотя лично я склонен винить во всем вас.
– Это еще почему? – возмутился Глеб.
– Ну, во-первых, вы были пьяны. Во-вторых, вы не из нашего города. А в-третьих... В-третьих, из-за вас я потерял пятьдесят рублей. Вы удивлены?
– Признаться, да.
– Я тоже... Я тоже был удивлен, когда «Спутник» проиграл «Штурму». Вы, лично вы, Орлов, сломали нам игру. А я ставил на «Спутник»... Пятьдесят рублей – это, конечно, не такая уж большая сумма. Но все-таки, согласитесь, неприятно их потерять...
Оказывается, этот следователь – любитель футбола. Сейчас он улыбнется Глебу, для порядка шутливо пригрозит. Затем улыбнется еще шире и уважительно пожмет ему руку в знак признания. Футбол – это серьезно, но не настолько же, чтобы из-за небольшого огорчения на этой почве сажать человека за решетку.
Но следователь почему-то не спешил жать Глебу руку. И смотрел на него как на врага народа. Да он чокнутый!
Следователь набросил на лицо маску беспристрастности, заполнил шапку протокола допроса и сурово посмотрел на Глеба.
– Итак, начнем! – объявил он.
На этом все и закончилось.
В кабинет вошел милицейский полковник, за ним показались Савицкий и Кормильцев – два главных тренера «Штурма» и «Спутника».
Полковник еще не успел открыть рот, но Глеб уже понял, что спасен.
Так оно и оказалось. На него даже не стали заводить дело и выпустили из-под стражи подчистую. И все благодаря Валерию Кормильцеву, тренеру «Спутника». Он был на короткой ноге с начальником городской милиции, и ему ничего не стоило выручить Глеба из беды.
– Михалыча вот благодари, – показал он на Савицкого. – Такую волну вчера поднял.
– Бурцев рассказал, в какую историю ты вляпался, – сказал Михалыч. – Что, на подвиги потянуло?
– Ага, на подвиги, – кивнул Глеб. – Праздник души, так сказать. По случаю выхода из первой лиги... Фьють! Все ниже, и ниже, и ниже...
Михалыч промолчал. Нечем ему было крыть. И на благие обещания его не тянуло. Знал он, что «Штурм» команда второй лиги и не выше.
– Ничего, бывает и хуже, – сказал Кормильцев.
Ему-то хорошо, он на белом коне. Его команда в высшей лиге. И задачи перед ней поставлены достаточно серьезные – занять в следующем году место не ниже седьмого-восьмого.
– Бывает и хуже, – согласился Глеб. – Но реже...
– Из-за Алики подрался?
– Ну да... А вы ее знаете?
– Да слышал. Город у нас небольшой, сам понимаешь, все как на ладони. А потом, я знаком с ее родителями... Нет, Алика – девчонка неплохая, просто везет ей на всяких уродов...
– Это вы про Давыда?
– И про Давыда тоже... Ты хоть знаешь, кто такой Давыд?
– Урод, сами же сказали.
– Довольно известная личность. С криминальным уклоном... Но я не думаю, что дело дойдет до серьезного конфликта. Если вдруг что, с ним поговорят серьезные люди и он успокоится...
– Вы собираетесь разговаривать насчет меня? – удивился Глеб. – Зачем?
– А хочу, чтобы ты с Аликой поближе познакомился. Шучу. А может, и нет... Мы тут с Сергей Михалычем покумекали и решили, что тебе не место во второй лиге. Сгниешь ведь.
– Сгнию, – с замиранием сердца кивнул Глеб.
Неужели Кормильцев хочет взять его к себе?
– А ты игрок перспективный. Тебе вперед двигаться надо... Ты сейчас домой поезжай. А потом возвращайся. Если, конечно, захочешь...
– Возвращаться как? На смотрины?
– Зачем на смотрины? Ты себя и без того показал. Не скажу, что я в восторге, но твой хет-трик определенно заслуживает внимания... Конечно, смотреть я тебя буду. У нас на межсезонье большие планы. Если все нормально, играющим форвардом будешь, нет – на скамейку запасных пока сядешь. А там я тебя в люди выведу. Или в Спортлото играть отправлю...
– Какое Спортлото? – не понял Глеб.
– А узнаешь. Как будешь поражать ворота с результатом шесть из сорока восьми, так и узнаешь...
Да, с такими результатами можно оставаться в спорте только за прилавком киоска «Спортлото». Но это место Глеба не устраивает. Его ждет большой футбол.
3
«Спутник» приобрел права на Глеба за кругленькую сумму. С финансовой точки зрения, он был достаточно ценным приобретением для команды. Но тем не менее в аэропорту его никто не встречал. Добирайся до Равенска как хочешь.
Впрочем, Глеб не унывал. С деньгами у него порядок, а нанять такси – не проблема.
Но до стоянки такси он не дошел. Словно из-под земли перед ним вырос Давыд. Он как бык стоял посреди дороги и пропускать его не собирался.
Глебу стало немного не по себе. Но страха не было. Только досада – Давыда ему сейчас только и не хватало.
– Может, подвинешься? – угрожающе спросил он.
– А че, и подвинусь, – неожиданно легко согласился Давыд.
Он и в самом деле сошел с места, расчистил ему путь. Глеб прошел мимо него.
– Эй, погоди, – донеслось уже сзади.
Глеб остановился, повернулся к Давыду.
– Что такое?
– Разговор есть...
– Ты за этим сюда приехал?
– Да нет в принципе. Я это, маманю провожал. А тут это, смотрю, ты... Короче, раз такое дело, побазарить надо...
– Ну давай, зови своих дружков, побазарим.
– А, ты про Сливу с Митьком. Так их нет. Я один... Слышь, ты че, думаешь, я разбираться с тобой буду? Не-а, не буду. Если б я хотел с тобой разобраться, я бы тебя втихую шлепнул. Шутка...
В каждой шутке есть доля правды. Этот Давыд натуральный бандит. Кормильцев говорил, что он из группировки, которая держит весь Равенск. И если он очень захочет, может пустить Глеба в распыл. Но, судя по всему, он этого не хочет. Нет угрозы в его взгляде, и голос звучит вполне миролюбиво. Может, притворяется. Кому-кому, а бандитам верить нельзя.
– Это, был бы ты чмошником, – продолжал Давыд, – я бы к тебе и не подошел. А ты нормальный пацан. Мне с тобой не западло базарить... А то, что у нас непонятки были, так это чешуя. Разобрались же... Короче, у нас не Сочи. Холодно уже. Давай ко мне в тачку. Я тебя с ветерком...
– Да нет, я как-нибудь сам.
У Глеба не было никакого желания садиться в машину к этому мордовороту. Это все равно что по своей воле лезть в пасть к дьяволу.
– Эй, я не понял, ты че, боишься?
– Я?! Боюсь?!. Да нет, не боюсь... Просто...
– Что просто? – с насмешкой спросил Давыд.
– Да нет, ничего... Ты один?
– Один.
– Тогда поехали.
Давыд провоцировал его, а Глеб поддался на провокацию. Он сам понимал это, но ничего не мог с собой поделать. Не хотел прослыть трусом в глазах этого бандюка. Не хотел, и все тут.
Видно, среди братвы Давыд котировался недостаточно высоко. Под ним не было крутого «шестисотого» «мерса» или мощного, навороченного джипа. Самый обыкновенный «жигуль» девяносто девятой модели. Тачка новенькая, титановые диски, всякие такие навороты. Чувствовалось, что хозяин холит и лелеет свою машину.
Давыд сел за руль, Глеб устроился рядом, но прежде он украдкой бросил взгляд назад – не прячется ли кто за спинкой его сиденья. Всяко может быть.