— Знамо дело.
— Какими же ты, любитель, рыбами занимаешься?
— Да всякими, — ответил Юра уклончиво, но потом зачем-то добавил, вспомнив слышанное на рынке: — Ну, этими… Трипафлавинами.
Дядя Вася засмеялся. А с ним и люди, торговавшие по соседству. Причём дядя Вася ясно затянул смех в угоду своим коллегам. Юра даже обиделся. Но дядя Вася уже посерьёзнел.
— Трипафлавин — это такое рыбье лекарство. Так что арапа мне не заправляй, любитель! Юрка твой вряд ли сегодня приедет. Нужен он тебе — езжай к нему.
— Если уж честно, то я и адреса его не знаю, — сказал Юра.
— Тогда обожди, вместе поедем. Я скоро пошабашу…
— А вот кому мотыль дохлый, мотыль полудохлый, совсем дохлый, самый дохлый, — кричал кто-то неподалёку.
Бывает, оказывается, и такая реклама.
Ехали в пригородной электричке — дядя Вася и Юрин тёзка жили в Покровке, под Москвой. Дядя Вася дремал, всхрапывал, но потом спохватывался и подкачивал в «ширму» воздух оранжевой грушей. Разговаривали. Юра узнал, что его тёзка живёт с матерью, и поинтересовался, кто отец. Задремавший дядя Вася проснулся и выпалил:
— Капитан дальнего плавания.
В этих словах Юра вдруг почувствовал озорство.
— Вы его видели? — спросил Юра, но его спутник уже всхрапывал. Юра тронул его.
— Аюшки? — вскинулся тот.
— Видели, говорю, капитана?
— А… Капитана? Нет, не приходилось. — Приехали и стали прощаться. Дядя Вася показал Юре дорогу и забрал у него тяжёлый деревянный чемоданчик с «ширмой», в которой плавали так до конца и не распроданные дискусы.
«Знаем мы таких капитанов! — рассуждал про себя Юра. — Слыхали. Или такое загнут: твой отец, мол, был лётчик-испытатель и героически погиб. А в это время «лётчик»… Да что говорить!»
Вот и Лесная улица, дом 25.
Напротив дома полянка, а на ней ржавые консервные банки, бумажки, посеревшие полиэтиленовые пакеты, провода в ярко-красной изоляции, кукла без головы, колесо от велосипеда. А дальше — благодать. Сосновый лес. Корабельные сосны — гигантские тёмные цветы на оранжевых ножках. У них на юге таких нет. Далеко заехал Юра Голованов…
И зачем он сюда заехал?
Гонял бы и гонял свой мяч. Устал — пожалуйста, вон она, тахта. Проголодался? А слышишь, как мать звенит посудой на кухне! Там же и отец — состоит нынче (по случаю возвращения сына) при мясорубке. Семья…
И, конечно, существует семья не для того, чтобы рассольник съесть, а на второе биточки. Или чтоб выцыганить деньги на кино. Костя вон как без семьи скучает, хотя сыт, одет. А Юра? Нет, невозможно Юре без папы и мамы. Не понимают, правда, они его, нервы по пустякам треплют, а он всё им прощает. Привык к ним, что ли. Или любит?..
Может, и любит. Ну и ладно. Любит, не любит… Что там дальше-то у них было? Зачем он туда заехал?
ДАЛЕКО, ПОЧЕМУ-ТО ОПЯТЬ ДАЛЕКО НАЗАД ПОКАТИЛСЯ В ЭТОТ РАЗ МЯЧ ВОСПОМИНАНИЙ — Юра снова оказался в Костиной квартире.
А всё потому, что глянул на стену над тахтой и ещё раз увидел то, что созерцал уже много лет, — пластикового оленёнка, сосущего свою пластиковую мать. Оба — одни контуры. В общем-то красиво. «Трогательно», — сказала мать. Может, и трогательно. Стоит вся эта штампованная из пластика любовь к природе две копейки. Две копейки — и вся любовь…
В пятницу Юра опять зашёл к Терновскому. Решил поинтересоваться, не течёт ли отремонтированный аквариум, да и просто поболтать.
Аквариум не тёк, всё было замечательно. Костя, как получил письмо из Москвы, слегка повеселел. И темы для разговоров находились. Терновский обвёл рукой своё электрорыбное хозяйство и спросил:
— А скажи, нравится тебе всё это? Интересно? Красиво?
— Ещё бы! — ответил Юра с воодушевлением. — У вас тут прямо подводное царство. А как называется эта порода? — И ткнул пальцем в направлении ближайшего аквариума.
— Нет, брат, меня не проведёшь! — засмеялся Константин Петрович. — Как зовут эту рыбу, тебе не интересно. Кому вот это дело, что называется, до фонаря, все в один голос говорят: «Подводное царство». Этакий штамп вежливого безразличия. Называется «дежурная вежливость». Материал — липа. Артикул № 287.
— Надо было, наверно, сказать: «У вас тут эстетически оформленный интерьер?» — предположил Юра.
Дядя Костя усмехнулся.
— Это уже и не липа, а синтетика какая-то. Наименование изделия: «Современный умник», материал — полистирол, артикул №… Неужели таким премудрым словам вас в школе учат?
— Учат, — вздохнул Юра. — Только я сам не знаю, что это значит.
Оба дружно засмеялись.