ПОЕДИНОК
Капитан разделил основных и запасных игроков «Молнии» на две команды. Форвардов он оставил на своих местах, чтобы не нарушать их взаимодействие в атаках ворот противника. Таким образом, игра велась между нападающими, с одной стороны, и защитой — с другой. Отсутствовал лишь Славка Корж.
Жара в тот день стояла неимоверная, а мы уже часа два гоняли мяч. Сам капитан умудрился «подковать» Саню — впрочем, это и немудрено. Ведь играли мы босиком. Забинтовав поврежденную погу, Санька сидел па траве и сонно наблюдал за игрой. И кто знает, сколько еще длилась бы игра, не появись на поле Славка Корж. Он примчался в самый центр площадки на новом велосипеде. Солнце играло на никелированных частях машины. Сегодня Славкин день рождения, и «предки» преподнесли ему этот подарок.
Игра мгновенно прекратилась. Каждому хотелось подержаться за руль, проверить звонок, толкнуть ногой тугие шины. Один лишь Санька остался безучастным. Растянувшись на траве, он будто и не заметил появления Славки с его роскошной машиной.
— Царский выезд! — не скрывая зависти, промолвил Юрка.
— М-да...— почесал затылок Олег.— А мне в день рождения купили нательный крестик. Хорошо иметь папой Бродского!
Разумеется, Керзон также сказал свое слово:
— Мосье, сколько стоит ваш рысак?
— Лавочник лавочника видит издалека. Факт! — изрек Степа.
— Лавочник, лавочник! — передразнил Корж, протирая носовым платком и без того ослепительно блестевший руль.— Не всем же быть рабочими. Все бы тогда с голоду подохли.
Лежавший на траве Саня сразу оживился, он приподнялся с земли и, нюхая растертые в ладонях травинки, в упор посмотрел на Славку:
— Могу тебе ответить.
- Выходит, без нэпманов нельзя существовать? — вмешался в разговор Олег Весенний.
— Ты, Красавчик, дай Саньке сказать.
Все знали — немногоречивый Санька редко вступает в перебранку, но уж если решил ответить Коржу, то сделает это лучше нас всех. Он смело и спокойно глядел на Коржа..
— Ты, конечно, не читал «Мартина Идена»? — Санька глубоко вдохнул в себя аромат травы.— Лучшая книга Джека Лондона. Там знаешь что сказано? Если бы каждый трудился два-три часа в день, человечество даже уборные сооружало бы из золота.
— Здорово! Клозеты? — переспросил капитан Федор Марченко.
— Ничего удивительного,— продолжал Санька.—Подумай, сколько людей трудятся для того, чтобы накормить Славку, его сестер, их мужей и деточек, их прислугу.
Корж не сразу сообразил, к чему ведет Санька.
— Им подавай па стол булку, масло, икру, творог, мясо, молоко, фрукты, лучшие вина. К тому же они не могут обойтись без граммофона, рысаков, велосипедов.
— А мы на это ни у кого денег взаймы не берем.
— Я так и говорю,— невозмутимо согласился Саня.— Набить твое брюхо нелегко. Ох и много людей гнут на вас горб!
— А мы их бумагой, чернилами, красками обеспечиваем.
— Ну да,— не стерпел я.— Твой «пахан» разве своими руками бумагу делает? Он ее покупает, а затем втридорога перепродает, ну, скажем, как Керзон дамские подвязки. Спекулянты!
У Коржа глаза стали узкими, как щелочки, бычья шея побагровела, лицо перекосилось от злости. Давняя неуемная злоба против меня пробудилась в нем с повой силой.
— И до чего ж у тебя душа завидущая, голодранец! — Он подступил вплотную.— Твой «пахан» — нищий, и выходит, что я в этом виноват. Ему, конечно, хотелось бы иметь такой магазин, как у нас.
— Не думаю. Чем в нэпманах ходить, лучше с голоду пухнуть,— пробурчал я.
Тут уж Косой не выдержал и пошел на меня.
— Бросьте, петухи,— пытается унять нас Олег,— и охота вам стукаться!
— А ты не суйся,— повелительно бросает капитан, и его замечание служит сигналом к поединку. Я слышу биение своего сердца, чувствую, как бледнею. Коварный Славка постарается первым нанести удар, от которого, пожалуй, зависит исход поединка. Косой выше меня на полголовы и шире в плечах, его кулак напоминает боксерскую перчатку, он легко выжимает двойник (Двухпудовая гиря) одной рукой. Единственное мое преимущество — ловкость, свойственная форвардам и выработанная тренировками по боксу. Низколобый, остриженный в скобку, Славка держится подчеркнуто небрежно. Это выводит меня из равновесия, и я отчаянно бросаюсь на него. Он легко парирует удар моей левой руки. В этом его просчет. Я ведь не левша, взмах левой только отвлекает противника, я молниеносно ввинчиваю под его челюсть правый кулак. Что-то хрустнуло. Мне становится страшно, ведь я не намеревался огреть его с такой силой.