— Зачем тебе идти? Почему ты не хочешь остаться здесь, со мной? — спросила она.
— Мне надоело все время сидеть в этой пещере. Я скоро вернусь. Останься здесь и подожди моего возвращения, — ответил я.
— И тогда ты будешь со мной?
Я кивнул, растянулся на груде волос и уснул.
Когда я проснулся, женщина сидела у моих ног. От тела ее исходило свечение, и в окружности нескольких ярдов было совершенно светло.
Не успел я открыть глаза, как она сказала:
— Тебя ждут.
Я вскочил с постели и вышел из пещеры; она последовала за мной.
В большой пещере стояли собиратели грибов, держа в руках сети.
Белая женщина хотела пойти с нами, но я сказал:
— Ты устанешь; пещера змей далеко.
Бедняжка была тронута заботливостью, прозвучавшей в моих словах, и согласилась остаться. Мы вышли в путь без нее, что меня только радовало.
В пещере змей я отделился от остальных и отошел в сторону, якобы в поисках грибов побольше размером.
То и дело мне встречались значительные скопления или целые заросли фосфоресцирующих грибов, которые ярко освещали все вокруг себя.
Среди грибов я искал маленькую змею.
Большие попадались часто, но маленьких, какие могли бы поместиться в кармане пижамной куртки, где я собирался спрятать пойманную змею, было не так много; они были очень проворны и оказались трудной добычей.
С некоторым трудом мне удалось поймать одну. Эта быстрая змейка успела укусить меня за палец, но укус, как и прежде, никак на мне не сказался.
Я поместил змею в карман, завязал его так, что змея не могла убежать, и вернулся к остальным. Они уже наполнили свои сети и были готовы направиться домой.
Как только я присоединился к ним, мы тронулись в обратный путь.
У скального прохода, ведущего в пещеру, нас ждала белая женщина и несколько других существ.
Очевидно, она с нетерпением ожидала моего возвращения; при виде меня она обрадовалась, горячо обняла меня и поцеловала.
Затем она рассказала, что в наше отсутствие родился малыш, совсем такой же, как их предки, жившие многие века тому назад.
Она настойчиво просила меня взглянуть на малыша.
Я подчинился; тот был со своей матерью, отец же, во всем схожий с бабуином, за исключением более коротких рук и способности ходить на двух ногах, сидел возле них на камне и глядел на звереныша с выражением жалости в глубоко посаженных глазах.
Малыш, родившийся всего несколько часов назад, уже вовсю бегал вокруг матери на четвереньках и размахивал длинным хвостом.
Белая женщина заплакала.
— Скоро все они станут такими. Ты должен жить со мною; вместе мы породим новое поколение, похожее на тебя. Наши дети возьмут себе тех, что более других напоминают меня, и нас минует эта жуткая судьба, — сказала она, указывая на маленького бабуина; мать в это время как раз начала кормить малыша.
Белая женщина подозвала одного из слуг, постоянно сопровождавших меня, и велела ему бросить малыша в кратер.
Мать, услышав ее приказание, издала ужасный вой и прижала малыша к груди.
Отец сидел безучастно, опустив на косматую грудь свою уродливую голову.
Я попросил ее пощадить малыша.
— Нет! — сказала она. — Он должен умереть. Если он останется жить, то очень скоро породит таких же.
Несмотря на сопротивление и крики матери, малыша, которые все это время жалобно стонал, отняли и унесли прочь, чтобы бросить в кратер.
Я пошел следом и видел, как существо, схватив малыша за хвост, швырнуло его в кипящую массу лавы.
Едва он исчез в кратере, как мать, до последнего мига сопровождавшая свое дитя, испустила пронзительный крик и бросилась вниз вслед за ним.
Отец стоял на краю воронки, глядя туда, где она исчезла, стонал и бил себя в грудь кулаками.
В красноватом свете кратера он являл собой удивительное зрелище. Яркий свет пылающей лавы и свечение его собственного тела отчетливо обрисовывали каждый волосок голубовато-белой шерсти и уродливое лицо, искаженное страданием.
Мы оставили его там и вернулись в маленькую пещеру.
Через несколько минут белая женщина вышла.
Я поспешно развязал карман, вытащил змею и поместил ее в груду волос, служившую женщине ложем.
После этого я бросился на свою постель и притворился спящим.
Она вошла в сопровождении двух моих слуг.
Увидев, что я распростерт на ложе, она жестом приказала слугам выйти, подошла ближе, опустилась на колени у постели и опустила голову на постель совсем рядом с моим лицом.
Я подавил невольную дрожь и продолжал притворяться спящим.
Подождав немного, она решила, как видно, что я уснул; не желая меня будить, она поднялась на ноги и, к моему большому облегчению, направилась к груде волос, в глубине которой я спрятал змею.