С такой же заботой относился Фостер и к двум другим пожизненным узникам американского капитала — Тому Муни, его товарищу по лиге, и Уоррену Биллингсу, ложно обвиненным в том, что якобы они взорвали бомбу во время милитаристского парада в Сан-Франциско 22 июля 1916 года, в результате чего 9 человек было убито и 40 ранено. Муни и Биллингс были присуждены к смертной казни, и, хотя все свидетели обвинения вскоре признали свои показания ложными, узники не обрели свободы. Им смертный приговор был заменен пожизненным заключением.
На протяжении многих десятилетий рабочие, прогрессивная общественность США и других стран требовали освобождения этих жертв классовой ненависти американской буржуазии. Фостер все эти годы писал им, посещал их, выступал на митингах и в печати в их защиту. Оба узника обрели свободу лишь в 1939 году. Они провели в заключении, будучи невиновными, 22 года каждый.
Правящие круги Соединенных Штатов превозносили американскую буржуазную демократию как высший образец социальной и правовой справедливости. Суд в США считается учреждением, независимым от законодательной и исполнительной власти. Виновность обвиняемого устанавливают присяжные. Подсудимый имеет право на защиту. Суд гласный. И все же это суд, защищающий интересы эксплуататоров, суд пристрастный, суд классовый. Об этом свидетельствуют сотни, тысячи процессов против рабочих деятелей и активистов, осужденных на основе показаний провокаторов, ложных свидетелей, полицейских агентов на длительные сроки тюремного заключения или на смерть, как то было с жертвами хеймаркетской трагедии, со знаменитым поэтом-уоббли Джо Хиллом, казненным в 1915 году, с Сакко и Ванцетти, посаженными на электрический стул в 1927 году, с Юлиусом и Этель Розенбергами, которых постигла та же трагическая участь в 1950 году.
Фостер, сам преследуемый судами на протяжении всей жизни и неоднократно сидевший в тюрьме, неустанно разоблачал классовый характер американских судебных органов и боролся за освобождение и реабилитацию политических заключенных.
Столь же решительно и последовательно Фостер выступал против расовой дискриминации, за полное равноправие негров с белыми, за привлечение негров в профсоюзы, против антинегритянского террора, с помощью которого правящие круги США стремились расколоть и ослабить рабочее движение. Не случайно преследование негров в США принимало особенно широкие размеры в периоды подъема рабочего движения.
Перу Фостера принадлежит капитальный труд в 800 страниц «Негритянский народ в истории Америки», вышедший в свет в 1954 году. Фостер отмечает, что в годы, предшествовавшие мировой войне, в Соединенных Штатах господствовал суд Линча. С 1900 по 1914 год, пишет он, ни больше ни меньше как 1079 негров были зверски убиты вооруженными бандами расистов. Негров вешали, сжигали на кострах, расстреливали, рубили на куски, волокли по дорогам, привязав к автомобилям. Расисты изобретали для негров самые страшные пытки. Никто из расистов ни разу не был наказан за чудовищные злодеяния. Как правило, линчевания совершались с ведома и согласия, а иногда даже при непосредственном участии местных властей и бизнесменов.
В большинстве случаев суды Линча происходили в глухих провинциальных местечках, в то время как сценой расовых погромов являлись обычно более или менее крупные города. Расовые погромы в городах часто вспыхивали на почве найма на работу, жилищного вопроса, пользования парками и скамейками в них, столкновений между организованными группами белых и негров и по многим другим поводам и были направлены против негритянского населения в целом.
Наряду с погромами и линчеванием южные реакционеры, подчеркивает Фостер, всегда использовали методы индивидуального террора для устрашения негров. Уверенные в своей полной безнаказанности, вооруженные белые стреляли в беззащитных негров за каждый пустяк, за все, что хоть в малейшей степени могло задеть в белых их чувство «расового превосходства» над черными. В результате таких «индивидуальных» расправ негров было убито гораздо больше, чем при всех погромах и линчеваниях, вместе взятых. Американские предания рассказывают много страшного о бандитах Запада, но даже их «подвиги» не идут ни в какое сравнение с кровавыми злодеяниями белых гангстеров, которые в открытую разбойничали и поныне разбойничают на больших и проселочных дорогах американского «солнечного Юга».
Следует отметить, что политика расовой дискриминации и ненависти к неграм, проводившаяся правящими кругами Соединенных Штатов, находила поддержку среди правых лидеров как социалистического движения, так и АФТ. Виктор Бергер, один из правых лидеров Социалистической партии, писал в 1902 году: «Не может быть никаких сомнений в том, что негры и мулаты являются низшей расой». В том же году на запрос Международного социалистического бюро об отношении Социалистической партии к судам Линча руководство этой партии официально ответило, что «только ликвидация капиталистического строя и замена его социалистическим может создать условия, при которых люди, одержимые голодом, клептоманией, половыми извращениями и все прочие выродки, опасные для общества и ныне подлежащие суду Линча, больше не будут появляться на свет». В 1910 году съезд Социалистической партии принял резолюцию в духе белого шовинизма, требующую недопущения в США выходцев из Азии. В прениях по ней делегат съезда Э. Уинтерман заявил: «Мы изменили бы нашей социалистической агитации, если бы стали настаивать на том, что сначала надо ликвидировать расовую дискриминацию».
Фостер, возглавляя Синдикалистскую лигу Северной Америки, решительно осуждал расовую дискриминацию и все проявления белого шовинизма. Он был одним из первых американских рабочих лидеров, занявших в этом вопросе совершенно четкую и ясную позицию.
И все же, несмотря на многие положительные черты в ее деятельности, лига просуществовала всего два года. Ее возникновение отражало кризисное состояние рабочего движения Соединенных Штатов, что нашло свое выражение, в частности, в фактическом расколе Социалистической партии в 1912 году, когда очередной партийный съезд осудил использование насильственных действий и исключил из партии их сторонников во главе с Большим Биллом — Хейвудом. В этих условиях наиболее сознательные и революционно настроенные деятели рабочего движения стремились выработать тактику и стратегию, которая привела бы рабочий класс к победе над капитализмом. Однако практицизм, слабая теоретическая подготовка, неумение правильно применять марксистское учение к американской действительности заводили этих деятелей в тупики анархо-синдикализма, мешали им освободиться от веры в магическую власть насилия.
Хотя члены лиги активно участвовали во многих забастовках и их авторитет был достаточно высок среди активистов профсоюзного движения, в особенности в западных штатах, хотя во многих профсоюзах они избирались в руководящие органы, в целом их деятельность не смогла коренным образом изменить сложившееся к тому времени соотношение сил в рабочем движении и подорвать преобладающее в АФТ влияние Гомперса и его сторонников.
Число членов лиги достигло всего лишь 2 тысяч, они контролировали профсоюзы с членством не более 50 тысяч человек. По сравнению с 2 миллионами членов в АФТ это было совсем немного.
Два года спустя после основания лиги Фостер и другие ее руководители пришли к выводу, что их организации грозила участь превратиться в еще одну сектантскую группировку в рабочем движении, мешающую его консолидации. В 1914 году Синдикалистская лига Северной Америки прекратила свое существование.
Несмотря на свою короткую жизнь и свои недостатки, лига занимает достойное место в истории американского революционного движения. Ее значение, писал Фостер уже будучи одним из руководителей компартии, заключается в том, что это была первая организация революционных рабочих, которая стремилась вырвать руководство профсоюзов из рук реакционных руководителей. Лига означала шаг вперед по сравнению с идеей параллельных профсоюзов, преобладавшей тогда среди деятелей левого крыла американского рабочего движения. Лига предприняла серьезную попытку разрушить эту парализующую идею, она задалась целью покончить с отрывом революционных рабочих от массовых профсоюзов, нанесла удар в самое сердце разрушительной болезни, имя которой — сектантство.