В квартире я старалась отвлечь себя от мыслей о своем шефе, которые все чаще и чаще стали появляться в моей голове, ввинчиваться в мозг, и это пугало и притягивало одновременно. Я закрывала глаза, и тут же мысли пускались в пляс, подкидывая картинки мужчины в полный рост, в идеально выглаженной рубашке, с расслабленным галстуком, или нависающим надо мной, со своим впечатывающим в стену взглядом. Властный. Он тот, что играет с судьбой, имея за спиной горы фишек, и не пуская ни одну в расход. Судьба его любит. Благоволит. Поддается и целует в щеку на прощание.
Я смотрела смешные видео из контакта, листала ленту, монотонно переключала каналы на телевизоре, прокручивала музыку в надежде найти хоть что-то, что меня отвлечет. Идеальный вариант был найти надоедливую песню, но у себя в записях была только такая, которая стреляла внизу живота, заставляя все свои низменные желания выйти на поверхность.
Истязала себя я до двух часов. После позвонила мама, и начала милую непритязательную беседу, предлагая мне приехать на этих выходных. Не хотелось бы её разочаровывать, но после смерти отца я вообще не горела желанием ехать в родной дом. Нет, я люблю и маму и сестру, но отца я тоже любила. Люблю до сих пор. Он был самым близким моим человеком, единственный, кто поддерживал все мои начинания и стремления, кто помогал и радовался моим успехам больше меня. А теперь его нет. Уже три года как. И хорошо обставленная двухэтажная квартира теперь была больше похожа на полупустую коробку. Отец вел бизнес, в котором мы – три бабы – ничего не смыслили. Разумеется, после его смерти он быстро прогорел, а через полгода после похорон у Ленки нашли эту чертову болячку. Лечение дорогое, лечение срочное, ради спасения жизни сестры пришлось вынести из квартиры все более-менее ценное, даже громадную коллекцию монет папы, которую он собирал еще со школьной скамьи. Вынести, но следы пребывания остались. Осталась солнечная метка от рамы большой картины, остались царапины на паркете, остались сбитые углы стен от гроба, в выносе которого участвовала и я. Будто мои цепляния за ящик из дерева могли вернуть отца, могли повернуть время вспять.
На середине диалог начал скатываться в банальщину. Мама задавала слишком много вопросов, а я ушла в самобичевание, и не могла делать вид, что все в моей жизни прекрасно.
- Как там Ленка? – перевожу тему с маминой сестры, которая, болея клептоманией на фоне психической травмы, опять сперла два кактуса из цветочного магазина. Тихий и мягкий голос матери замолкает, будто обрывается. Но гудков нет, она просто молчит и я едва слышу её дыхание по ту сторону провода. – Мам?
- Не переживай. Нормально. Капризничает только.
Опять капризничает, конечно. Лене пятнадцать, у Лены – лейкоз и бушуют гормоны, Лене я кое-как оформила домашнее обучение, и периодически в школу отваливаю круглую сумму, чтобы учителя с ней занимались и хоть как-то вбивали в её капризную и ленивую голову знания. Ленка умная, Ленка смышленая, если ей что-то надо или хочется до ломоты в пальцах, она ныряет в это с головой. Вот только она ленива, ей бы всё сериалы смотреть да переписываться с друзьями, которые к счастью у неё остались.
Ленка более социальна чем я была в её возрасте. Я грызла гранит науки, и мне не давалось всё так легко. Всё, что я сейчас имею – деньги на счету, собственную квартиру (хоть и с папиной помощью) и работу с очень хорошей зарплатой – я получила адским трудом, потом и кровью. Я – старшая сестра, со мной никто в ладушки не играл и за пятерку по голове не гладил. Кроме папы.
- Ты водила её к врачу?
Нет. Никто её не водил. Она капризничает, поэтому моя мать не может её заставить пойти к врачу.
Я люблю Ленку. Очень. Помню, как в детстве заставила её поцеловать лягушку в шутку, а у той возьми да вскочи болячка на губах. Та ревела два дня, а я сидела с ней в обнимку возле окна и качала на руках, потому что эта мелкая вбила в голову, что раз лягушка не стала принцем, то значит она превратится в лягушку.
Никто в жабу не обратился, Ленка мне это еще припоминала с год, а потом сама же больше всех смеялась, как только речь заходила о детстве.
- Нам нужно переоформлять ДМС? Точно? Прям точно? Мам, ты скажи, если надо, хорошо? Да есть у меня деньги, есть! – люди откладывают деньги на отпуск, на ремонт, на подарок. А я на оформления медстраховки на случай обострения у сестры. Я не жалуюсь, сестра важнее.
Под конец разговора я мерно расхаживала по квартире, зажав телефон между ухом и плечом. Взгляд цепляется за злополучный конверт. Я не смогла выкинуть ни фотку, ни конверт. Он лежал на столе, раздражая белизной. Сколько раз пыталась. Разорвать. Смять. Сжечь.