Если бы не шишка на лбу, и синева под правым глазом, я бы и не узнала в нём своего бомжа.
— Ой, прости, я забыл, что тут у меня временный склад. Иди пока в душ, а я расчищу тебе место для ночлега.
Неловкость, которая появилась у меня несколькими минутами ранее, похоже, передалась и Дмитрию. Ведь мне же не показалось, что он смутился, когда мы встретились взглядами?
Приняв душ, я примеряю на себя халат и с удивлением обнаруживаю, что он практически моего размера. Может, потому хозяин квартиры и хранил его так высоко: купил, но с размером не угадал.
И тут я вдруг понимаю, что это вовсе не мужской халат! У него округлый воротничок, розовая надпись на ярлычке. Ну точно — вот же на этикетке так и написано «for woman». Зачем ему женский халат? Может, когда приводит сюда любовниц, выдаёт им, как в отеле: халат, тапочки, полотенце…
Вопросов больше, чем ответов. И мне уже не терпится их задать.
Выхожу из душа и тут же встречаюсь в коридоре с хозяином квартиры. Он шёл из кухни в сторону своей спальни, но, увидев меня, застыл на месте.
Я хотела было спросить, но слова почему-то все вылетели из головы. А всё потому, что взгляд у него сейчас совершенно особенный: он будто впервые меня увидел. Рассматривает моё лицо, словно какое-то произведение искусства — тут и удивление и восхищение, и что-то еще, чему я пока не могу дать определение.
Проходит около минуты, и вдруг взгляд резко меняется. Его глаза опускаются ниже моего подбородка, задерживаются в районе груди, и я отчётливо читаю в них… негодование.
— Где ты это взяла? — говорит, едва сдерживая подступившие эмоции.
Я наклоняю голову, чтобы понять, что он имеет ввиду, ибо мне показалось, что его заинтерсовала моя грудь, а обстоятельно ответить на вопрос, где я её взяла, я затрудняюсь.
И тут до меня доходит, что он спрашивает не про мои женские прелести.
— Халат я нашла на верхней полке в шкафу. Ты сам разрешил взять оттуда вещи.
Я примирительно выставляю ладони вперёд, показывая, что ничего не нарушала и не готова к выяснению отношений, и это, похоже, действует. Гнев в карих глазах тухнет, и уже более спокойным тоном Дмитрий говорит:
— Ложись спать, завтра разберёмся со всем.
Он быстро скрывается за дверью, а я иду в «свою» комнату. Переступив порог, замираю от приятного вида: куча белья с дивана исчезла, коробки тоже. Но это еще не всё. Дмитрий разобрал мне диван, и даже принёс чистое постельное. От такой заботы стало тепло внутри, и я решила, что так уж и быть, все вопросы задам ему завтра. Должна же я хотя бы примерно понимать, с кем я буду жить ближайшие четырнадцать дней.
Глава 11
Утро следующего дня началось для меня слишком рано: когда я открыла глаза, потянулась за телефоном и увидела время, то простонала от разочарования.
Ну кто просыпается первого января утром? Да еще и в 7:52!
Ответ я вам сейчас скажу — Дмитрий Александрович Никитин! Ну, и его друзья и знакомые.
Откуда я знаю фамилию?
Я бы предпочла её не знать, но, к сожалению, именно неоднократное повторение её не самым тихим баритоном и заставило меня проснуться.
— Сергей Петрович, с Новым годом! Это Никитин.
— Вика, Никитин. Да, знаю. С новым годом!
— Сеня, мать твою! Что значит, кто?! Конь в пальто! Никитин! С Новым годом!
Вот так мой новый работодатель поздравлял людей с наступившим новым счастьем.
Как удалось мне разобрать из всего услышанного, он совершал один за другим телефонные звонки, с одной главной целью — начать собственное расследование по своему странному похищению.
Проскочив в ванную и приведя там себя в порядок, решила, что лучше от греха подальше снять этот халат, подействовавший на Дмитрия вчера как красная тряпка на быка, и облачилась снова в свои вещи.
Мужчина в это время гремел чем-то на кухне. Неужели, меня ждёт завтрак?
Оказалось — показалось. Ничего съедобного на столе не было. А грохот стал следствием убийства! Жестокого и варварского!
Когда я вошла, то как раз застала его за совершением ужасного злодейства: Дмитрий стоял, зажав телефон между плечом и ухом, продолжая что-то вещать, а руки его творили форменное беззаконие — курочили вилкой кофемашину!
— Изверг! — завопила я, бросившись на стоны жертвы. — Садист! Отпусти её немедленно! — не знаю, насколько поздно я пришла, но, судя по тому, что какие-то детали уже валялись на полу, скорее всего, реанимация уже не поможет, тут остаётся только констатировать смерть.