– Не тяжело?
– Привыкла.
– И как реагируешь?
– По ситуации.
– Не понятно, но ладно. Пошли работать.
Аня легко поднялась, Лена пошла и включила свет. Дмитрий осмотрел павильон.
– Сергей, поставь кресло для Ани, а ты, Аня, сядь на краешек, словно ты ждешь важного для себя извещения, о котором догадываешься. Чуть в пол-оборота.
Сергей принес кресло, Аня выполнила все, что хотел Дмитрий и тот сделал несколько кадров. Вздохнул: – Все не то. Уберите кресло.
Аня стояла перед ним: красивая, стройная. Дмитрий стоял и смотрел в объектив и вдруг запел: «Ну что ж ты страшная такая, ты такая страшная».
Аня улыбнулась, так как пел Дмитрий отвратительно и в это время он сделал снимок, всего один, увидев ее веселые глаза и красивую улыбку. Опустив фотоаппарат, но, не показывая вида, что объектив направлен на нее, он, глядя ей в глаза, произнес:
– А тебе говорили, что ты красивая?
– И не раз.
– А в любви признавались?
– Не раз.
– Я много снимал женщин, но тебе хочу сказать. Вернее спросить. Ты смогла бы полюбить меня?
Он чувствовал, как Лена и Сергей сделали удивленные лица, а он продолжил:
– Посмотри на меня? Может быть, я не так уж плох? Не говори, нет, подожди, просто посмотри, оцени.
И тут он увидел ее не оценивающий взгляд, а взгляд женщины: нежный, спокойный. Это не был взгляд влюбленной женщины, но не был и оценивающим, а каким-то заинтересованным. И он снова сделал снимок. Снова всего один.
– Это была уловка? – спросила Аня.
– Думай, как тебе хочется, – ответил Дмитрий. Он не искал ее расположения к себе, он работал.
– Не смешно.
– Смешно было раньше.
– Раньше было тоже не смешно, а уродливо и глупо.
– Что ты на меня уставилась! – вдруг закричал он. – Ходите, позируете. Небо в алмазах. Устал я от вас. Дуры набитые!
Если бы она могла метать молнии, то фотоаппарату пришел бы конец, как и ему, но он получил то, что хотел. Аня была в ярости на его оскорбление. Лена тихо стояла в стороне боясь вставить слово. Сергей тоже молчал. Но Дмитрий успел, успел ухватить мгновение ее дьявольски холодного выражения лица.
Дмитрий отвернулся от них, прошел в другую сторону, положил фотоаппарат и, повернувшись к Ане, сказал:
– Извини, но я сделал то, что хотел. Не обижайся, так было надо, чтобы увидеть твой взгляд, а то ты, как закрытая шкатулка.
– Ну и методы у тебя! Я тяжелая модель?
– Не поднимал, не знаю, – усмехнулся Дмитрий. – Но если по правде, нет, просто закрытая. Во всяком случае, сегодня.
– У меня раньше получались не плохие снимки.
– Я не знаю, что было раньше и не хочу знать, хотя видел предыдущие работы. Ты артистична, но это было не то, что я хотел. Ты не думай, ты умеешь передать взгляд, но мне хотелось чуть иного. Бесовщинки какой-то, что ли. На сегодня все. Закончили. Переодевайся.
Аня ушла в соседнюю комнату.
– Ну, ты Дмитрий, даешь, – заметил Сергей.
– Ничего я не даю. Хотелось расшевелить.
– Дима, а нельзя шевелить иначе? – встряла Лена.
– Можно прутиком пощекотать. Вдруг живая. Тебе ли меня не знать?
– Это да.
Вышла Аня. Она была в джинсах, кроссовках, блузке навыпуск. На плече сумка, в руках пакет с платьем.
– Когда можно посмотреть отснятое?
Дмитрий взял блокнот и, пролистал его: – Завтра до двенадцати. Потом я занят.
– Я приду.
– А можно проводить? – обратился к ней Сергей.
– Куда?
– Куда скажете.
– Не надо. До машины я дорогу знаю. До свидания, – и она вышла из студии.
– Беги, догоняй, – предложил Дмитрий Сергею, – хоть до машины дойдешь рядом.
Сергей не заставил себя уговаривать и поспешил за Аней.
– Я свободна? – спросила Лена.
– Да, Ленок, иди. На сегодня все. Завтра суббота, отдыхай, я позвоню тебе, когда будет надо.
Лена сняла с вешалки сумку, попрощалась и тоже вышла.
Дмитрий остался один. Подключил фотоаппарат к компьютеру, стал просматривать сделанные снимки. Он вчера установил новую программу и хотел ее опробовать. В общем, снимки были не плохие. Ему не было за них стыдно, но он сосредоточил внимание на трех последних. Нажимая кнопки клавиатуры, он гонял по экрану эти три снимка: где она смеялась, где нежно смотрела и где ее глаза пылали гневом. И тут он увидел то, что не ожидал. Он увидел ее прошлое, а в гневе ее боль и страх будущего. Дмитрий зажмурил глаза, потер их и открыл. Ничего не изменилось; снимки были несколько иные.
– Наваждение какое-то – произнес он вслух, но оторвать взгляд от экрана не мог. Он видел ее прошлое и будущее.