Афонин, перемазанный мелом, беспомощно барахтался среди катетов и гипотенуз. Андрей смотрел на него, но видел совсем другое.
Он видел круглый зал, накрытый сферическим куполом. Посреди зала на могучем стальном основании высится огромная установка, похожая на дальнобойное орудие. Легкие ажурные фермы окружают ее со всех сторон. Вверху, у ствола, на специальной площадке, куда выходит главный окуляр, подготавливает место для наблюдения профессор Козырев.
Он, Андрей, стоит внизу, у пульта управления.
- Что ж, начнем, - негромко говорит профессор, и Андрей нажимает кнопку на пульте.
С легким рокотом часть купола сдвигается в сторону. Открывается широкая щель, полная звезд. Свет в зале гаснет, остаются только лампочки над рабочими столиками и разноцветные глазки приборов.
Ночной ветер врывается в башню, холодит пересохшие губы.
- Установочные координаты! - командует профессор.
Пальцы играют кнопками на пульте управления. Под ногами, под толстым слоем бетона взвывают моторы. Купол начинает поворачиваться на заданный угол. В щели вспыхивают и пропадают звезды,
И вот зал озаряется голубым лунным пламенем. Умолкают моторы. Остается чуть слышный шум двигателя, ведущего телескоп за земным спутником.
- Отлично! - говорит профессор Андрею. - А теперь за работу. Сюда, наверх, ко мне! Быстро!
Андрей поднимается по дюралевому трапу, ступеньки которого покрыты губчатым пластиком, на площадку.
Какое счастье! Значит, сегодня он будет вести наблюдение вместе с прославленным астрономом!
- Прошу! - говорит Козырев и указывает на сдвоенное кресло.
Они садятся рядом, плечом к плечу.
Профессор выдвигает бинокуляр и жестом предлагает Андрею сделать то же самое.
Оба одновременно приникают к объективам.
Вот это увеличение!
Не половина лунного диска, даже не четверть, а, наверное, только десятая часть вмещается в поле зрения. И в самом центре три громадных кратера: Арзахель с высочайшей центральной горкой, таинственный Альфонс, рассеченный почти пополам горной цепью, и Птолемей, древний цирк, стены которого местами обрушились, а местами, особенно на востоке, поднимаются неприступной грядой.
- Обратите внимание на центральную горку Альфонса, - полушепотом говорит Козырев. - Видите оранжевое пятно на западном склоне? Это лава. Идет извержение...
Кто-то толкает Андрея в спину. Вместо центральной горки Альфонса перед глазами исчерченная мелом доска и сонный голос Гришки Афонина:
- Треугольники АВС и ВДА подобны по второму признаку подобия...
Снова толчок в спину и шепот Женьки Трифонова:
- Решил? У меня ответ четырнадцать. А у тебя?
- Отстань, - прошептал Андрей. - Здесь и решать-то нечего. Ответ сразу виден.
- Зажимаешь, да?
- Пошевели хоть раз мозгами, кретин!
- От кретина слышу! - прошипел обозленный Женька.
- Зачем же тогда спрашиваешь?
В этот момент Гришку Афонина озарило, и он решил, наконец, задачу.
И в ту же секунду кончился урок.
* * *
Андрей вышел на улицу Ленина и увидел Рагозину.
Она стояла у газетного киоска и разглядывала обложки подвешенных за уголки журналов.
На ней было все то же зеленое пальто, но вместо хозяйственной сумки она держала в руке туго набитый клеенчатый портфель. Волосы у нее были красиво зачесаны назад и схвачены невидимками.
Почему-то Андрею вдруг захотелось, чтобы она его заметила, узнала и улыбнулась.
Он подошел к киоску с другой стороны и тоже принялся глазеть на журналы, искоса поглядывая на Рагозину. Та медленно обходила киоск, приближаясь к нему.
- Ха! Шевалье д'Арманталь! - воскликнула она, увидев Андрея. - Какими судьбами? Откуда?
- Оттуда, откуда и ты, - сказал Андрей.
Сдвинув брови, Рагозина смотрела на него своими удивительными, вспыхивающими синими искорками глазами.
- Ты в какой школе учишься?
- В пятой, - пробормотал он, чувствуя, что краснеет.
Зачем она так смотрит? Там, на лестнице, она просто разговаривала, а тут...
- А я в третьей. Ты в восьмом?
- В восьмом, - сказал он, смущаясь все больше. Зачем только он подошел к этому киоску? Вдруг кто-нибудь их заметит?
- Я тоже в восьмом. Ты нашел человека, который сделал фотографию?
- Нет, - мотнул головой Андрей.
- Тебе очень нужно его найти?
- Очень.
- Зачем?
- Чтобы узнать, как сделан снимок.
- Это так важно?
- Да.
Она помолчала, похлопывая ладонью по портфелю.
- Послушай, ты можешь рассказать мне про эту фотографию?
Андрей растерянно оглянулся.
- Здесь? На улице?
- А ты только дома умеешь рассказывать?
- Нет... Просто это длинная история.
- Я очень люблю длинные истории, - обрадовалась Рагозина. - Знаешь что? Идем в сквер Победы. Если, конечно, ты не торопишься.
* * *
...Как случилось, что он доверился и выболтал все девчонке, с которой только что познакомился?
Может быть, потому, что у нее такие глаза - внимательные, большие и всегда чуточку любопытные?
Как смотрела она на него, когда он рассказывал об Эратосфене! Как, подняв брови и полуоткрыв рот, слушала о Красном Пятне Юпитера и о кольцах Сатурна!
А он, подхваченный какой-то странной волной, подхлестнутый ее вниманием, уже рассказывал о Зодиаке, о Море Опасностей и о мрачном Озере Смерти.
- Откуда ты столько знаешь? - спросила она восхищенно.
Он усмехнулся.
- Потому что я почти каждую ночь выхожу в космос...
Глаза у нее стали огромными.
- Куда выходишь? - спросила она шепотом.
Он вдруг понял, что выдал тайну.
"Идиот, - спохватился он. - Какой идиот! Надо как-то вывернуться. Соврать что-нибудь. И поскорее!"
- Ну, эти... книжки читаю. По астрономии. С вечера как засядешь, так до утра...
Она покачала головой.
- Зачем ты говоришь неправду?
- Ты мне не веришь?
- Верю, - сказала она. - Только не про книжки.
"Что делать? Представить все шуткой? Не удастся. Будет совсем глупо, беспомощно... А, была не была!"
Он вздохнул и начал рассказывать про "Космос Первый".
- Какой ты счастливый! - сказала она, когда Андрей кончил. - Как мне хочется посмотреть! Послушай, а вдвоем нельзя выходить в Пространство?
- Нет, - сказал он, подумав, - Не полезешь же ты на наш чердак, да еще ночью!
- Верно, - грустно согласилась она.
Несколько минут они сидели молча.
- Андрюша! - вдруг встрепенулась Рагозина. - Хочешь, я буду тебе помогать? Давай вместе искать того человека, который сфотографировал Эратосфен?
- Вместе? - Андрей даже задохнулся от радости. - Конечно, давай! Вместе мы знаешь как быстро все провернем? Если ты сможешь сходить еще к одному человеку на Пролетарскую... Это недалеко от твоей школы. Только...
- Что - только?
Андрей посмотрел ей в глаза.
- Ты... у себя в классе... не будешь болтать о "Космосе"?
- Я?! - Рагозина даже привстала со скамейки.
- Ладно, - сказал Андрей. - Сейчас я тебе запишу адрес и отдам фотографию.
* * *
Итак, Полещук не занимался фотографией. Он с любопытством слушал рассказ о снимке Эратосфена, удивленно разводил руками и уверял, что ничего не знает.
Андрей сговорился с Людой, что она придет после уроков в библиотеку и они вместе решат, что делать дальше.
Откровенно говоря, они все решили вчера. Надо было узнать у Александры Ивановны, не брал ли книгу еще кто-нибудь, кого она не записала в формуляр. Бывает, наверное, в библиотеках такое. Приходит знакомый и просит новую книгу "на денек". Разве знакомому откажешь? А у него формуляра нет. Он даже в библиотеку не записан...