— Значит так… душ — там, шлепай, приводи себя в порядок, — женщина махнула рукой вглубь кают-компании. — Кстати, у тебя хоть есть во что переодеться?
Арина, подняв глаза на скептически рассматривающую её женщину, торопливо полезла в рюкзак.
— Да, у меня тут…
— Чудно. Действуй. Полотенце возьмешь в сушке, грязное кинешь в стиралку, — перебила её наемница и, пробормотав, — А я пока отчалю от этой гостеприимной станции, — скрылась в рубке.
Нерешительно потоптавшись у входа, Арина осмотрела свой пыльный, кое-где в пятнах, комбинезон и, осторожно обойдя мягкий уголок в центре каюты (не хватало ещё испачкать), направилась к санблоку.
Мурлыкая от блаженства она стояла под горячим душем, буквально всем телом ощущая как струи воды смывают с неё страх, отчаяние и безысходность последних дней.
«Странно даже, — лениво размышляла Арина, — вообще-то мне положено, ну… бояться, наверное. Одна, на корабле с этой человеческой женщиной. Наемником».
Она вспомнила как там, перед шлюзом, наемница потянулась к пистолету, явно собираясь выстрелить в спину убегающего батара, и, несмотря на горячий душ, поежилась. «Но ведь не выстрелила же». — напомнила она себе. И тут же фыркнула. — «Но уж точно не от доброты или сострадания».
Внезапно ей пришло в голову, что на таком маленьком корабле вряд ли есть вторая душевая, и пока она тут нежится…
Выключив воду, быстро вытерлась полотенцем, надела чистое бельё, и замерла — другой верхней одежды кроме комбинезона у неё не было, а сидеть тут и ждать пока он выстирается… Оглянувшись, вытащила из сушки ещё одно полотенце, и завернувшись в него вышла из душевой.
Сидящая на диване в центре гостиной женщина окинула её взглядом.
— Ты же говорила, что есть во что переодеться.
— Да, у меня было белье, и… Только комбинезона второго нет, а тот я в стирку бросила. Зато есть футболка, и… всё, — Арина смущенно умолкла, пытаясь ещё сильнее закутаться в полотенце.
— Н-да, футболка это конечно серьёзно… но несколько не актуально, — хмыкнула наемница и, поднявшись с дивана, подошла к встроенному шкафу. Достав из него толстовку, протянула её Арине, — Держи. По размеру тебе как халат будет.
— Спасибо. — Арина, выпуталась из полотенца и натянула на себя толстовку, оказавшуюся ей почти до середины бедра.
— Кстати, ты есть хочешь? — поинтересовалась женщина, подходя к кухонному блоку.
Арина, непроизвольно сглотнула слюну:
— Очень.
— Разносолов не обещаю, но… — женщина достала умопомрачительно пахнущий поднос из кухонного комбайна и, поставив его на барную стойку, приглашающее указала стул, — Есть можно. Давай, жуй, а я пока ополоснусь.
Арина украдкой рассматривала вышедшую из душа, вытирая волосы полотенцем, женщину. Сейчас, без брони, только в легких брюках и футболке, наемница выглядела лет… на двести-двести пятьдесят. То есть — Арина задумалась, вспоминая все что ей известно о людях — лет на тридцать. Или нет, кажется, у людей только в преклонном возрасте цвет волосяного покрова на голове теряет пигментацию, а у этой женщины треть волос не черные, а серебристо-белые.
Впрочем, — решила она, — не так много ей известно о людях. Может, седые волосы и не признак старшего возраста.
— Хм? — женщина вопросительно приподняла бровь.
— Извините? — растерялась Арина.
— Ты меня так пристально рассматриваешь.
— Ой, — Арина смутилась, поняв, что задумавшись, уже почти минуту откровенно пялится на женщину. — У вас… Ваши руки… они… необычные. — она кивнула на серебристо-синие узоры, бегущие по предплечьям женщины, и неожиданно для самой себя добавила: — Красивые.
— Это импланты. У меня их… немало. Просто эти самые заметные.
— А зачем…
— Потому что так получилось, — довольно резко перебила её женщина, явно не желая продолжать эту тему.
Бросив полотенце в бельевой приемник, она подошла к барной стойке:
— Ты наелась? Может ещё разогреть?
Секунду поколебавшись, Арина смущенно кивнула:
— Если можно.
— Располагайся, — женщина кивнула на разложенный диван.
— Спасибо. Спокойной ночи.
Уже взявшаяся за ручку двери женщина вздрогнула. Обернувшись, она странно посмотрела на Арину и медленно произнесла — Ночи… Спокойной.
Потом тряхнула головой, как бы отгоняя от себя какие-то мысли, и скрылась в спальне.
Проводив её недоуменным взглядом — «что бы это значило», Арина пожала плечами и, быстро раздевшись, забралась под одеяло. Немного поерзала, устраиваясь поудобнее и, счастливо вздохнув от, казалось бы, давно забытого ощущения спокойствия, тепла и уюта, пробормотала: