Слушая этот монолог, Адам Немирох, который был в курсе соперничества Януша с адвокатом как в области юриспруденции, так и на других «полях сражений», лишь посмеивался.
— Но на сей раз старый болван Рушиньский, — всё больше петушился подполковник, — глубоко просчитался. К счастью, этот самозваный детектив ни бельмеса не смыслит в криминалистике и даже не догадывается, что мы можем раскрыть это дело за какие-нибудь два-три дня. И что мы не настолько глупы, чтобы сразу же упрятать Врублевского в кутузку. Так что, дорогой адвокат, хорошо смеётся тот, кто смеётся последним.
— Послушай, Янушек, будь хоть чуточку объективным, — постарался урезонить его Немирох. — Представь себе, что ты адвокат и к тебе приходит клиент с такой же проблемой. Ты первый бы направил его в милицию. Почему же ты удивляешься, что меценас Рушиньский именно так и поступил?
— Да, здесь не придерёшься, — согласился подполковник, — И всё равно им двигало желание загрести жар чужими руками. Но меня-то этот бабский угодник не проведёт!
Людей хулит, а сам лыком щит, — буркнул Немирох.
— Ты считаешь, что меценас не мог послать Врублевского в главную комендатуру гражданской милиции, к майору Завадскому? Между прочим, ему поручают самые запутанные и загадочные дела, — продолжал возмущаться Качановский, на которого не действовали никакие аргументы. — Ведь Рушиньский знает Завадского столько же лет, сколько и меня, а может быть, и больше. Он мог также направить его к нам в комендатуру к майору Сочевке. Это тоже его хороший знакомый — оба помешаны на автомобилях. Так нет же, этот старый адвокатишка выбрал именно меня. Но мы ещё сочтёмся, дорогой Мечо. Ты ещё сумеешь убедиться, что Качановского на мякине Не проведёшь…
Подполковник собирался ещё что-то добавить, но в это время зазвонил телефон. Секретарша Немироха, панна Кристина, сообщила полковнику, что с ним хотел бы поговорить меценас Рушиньский.
— Соедините, пожалуйста.
— Здравствуйте, полковник! Ваш покорный слуга приветствует в вашем лице нашу уважаемую власть, — раздался в трубке зычный баритон адвоката. — Я послал к вам клиента. Он ещё не появился?
— Мы уже с ним побеседовали, спасибо.
— Необычное дело, — продолжал меценас. — Только такими, впрочем, и пробавляюсь. — Личная скромность всегда была одним из главных достоинств адвоката. — Люди знают, что, если уж совсем неоткуда ждать помощи, нужно смело идти к Рушиньскому, он всегда бросит спасательный круг, чтобы поддержать их на плаву. Что касается этого конкретного дела, то мне, признаюсь, не хотелось бы беспокоить подполковника Качановского. Он в последнее время стал немного раздражительным. Понимаю: видимо, какие-то неприятности на амурном фронте. Я никогда не уставал ему повторять, что возраст берёт своё и что следует поберечь здоровье. Но он упорно не желает прислушиваться к моим добрым советам. Поэтому, извините, я и осмелился обратиться непосредственно к вам, пан полковник.
Ваши извинения меня обижают. Я всегда рад вас видеть и счастлив, что хотя бы по телефону изредка слышу ваш голос, пан меценас.
— Видите ли, меня неожиданно осенило, каким образом можно очень быстро выяснить, водит ли этот Врублевский нас за нос, или же мы действительно наблюдаем феноменальное сходство между ним и тем гестаповцем. Если бы его сфотографировать да определить ещё размеры черепа, то лаборатория криминалистики, проведя соответствующий анализ, могла бы дать заключение; чем отличается Врублевский от человека, изображённого на снимке, или же удостоверить, что фотографу позировала одна и та же личность.
— Изумительная идея, пан меценас! — рассмеялся Немирох. — Сердечное спасибо за ваш прекрасный совет, но вы с ним несколько запоздали, поскольку наши специалисты именно в эту минуту приступили к такой работе.
В трубке раздался громкий хохот.
— Вижу, что не ошибся, направив Врублевского прямёхонько к подполковнику Качановскому. Передайте ему от меня сердечный привёт.
— Непременно передам. Ещё раз огромное спасибо за то, что вы нас не забываете. Надеюсь, вы, пан меценас, как-нибудь выберете минутку, чтобы заглянуть ко мне. Для такого дорогого гостя, как вы, у меня всегда припасён напёрсточек виньяка. До скорого свидания.
— Нет, вы посмотрите, что происходит! — воскликнул Качановский. — Какая неслыханная наглость! Каждый адвокатишка будет меня учить, как вести следствие. А ты ещё рассыпаешься в любезностях перед этим сивогривым плейбоем. Просто уму непостижимо! Впервые почти за тридцать лет службы в милиции встречаюсь с таким хамством.