— Н-нет, — запнувшись, открестилась я.
— Вот и замечательно, — выдохнул «водолаз», но нависать надо мной так и не перестал. — Давай просто поговорим. И я… расскажу тебе всю правду, обещаю. Только пойдем на кухню. Беседа будет долгой, и лучше ее вести не у порога.
С этими словами он отпрянул, оттолкнувшись руками от стены, повернулся ко мне спиной и зашагал прочь. Причем абсолютно уверенный, что я последую за ним. Словно этот тип был хозяином тут, а я… а я никуда не денусь.
Хотя это он зря. У меня был великий соблазн дать деру. Но я переборола его и, подхватив в руки молоток, который еще недавно отняли из хрупких рук и вернули на пол, пошла выбивать из незваного гостя правду.
А она оказалась… странной. Никита подтвердил: рунет про него врал, но в пределах допустимого. Да, он предприниматель, да, богат, да, один из создателей информационной спутниковой системы, и даже про Потанинскую стипендию правда… И про длинноногую модель герл-френд правда. От последнего — странно, но стало чуть грустно.
Впрочем, все быстро забылось, когда Никита рассказал, почему так не хочет воскресать:
— Моя машина потеряла управление и вылетела в реку… — начал было он, но я перебила:
— Ну это же обычная авария. Почему ты не вызвал спасателей?!
— Ань, ты не поняла! — Ник резко подался вперед. — МОЯ машина. Проверенная, прошедшая на днях полное ТО. Я в ней был абсолютно уверен. В ней не могло быть неисправностей. А у нее вдруг на повороте отказывают тормоза.
— А ты до этого на живой классике, в смысле на не умерших вовремя жигулях ездить не пробовал? — ехидно спросила я, памятуя, как моя «крошка» порою «брала управление в свои покрышки», напрочь игнорируя желание водителя. А тут всего лишь юзом пошел… И сразу паника. Почти на ровном месте.
— Пробовал, — мрачно ответил собеседник, — сегодня вечером.
И, судя по его тону, эту дорогу он запомнит надолго. Может быть, навсегда. А я про себя лишь усмехнулась: вот так можно стать для мужчины незабываемой. Ведь мини-юбок, выразительных декольте перед ним в жизни промелькнет много. А вот разваливающаяся на ходу «семерка», тыква-гигант на коленях и старая куртка, спасающая от холода, — навряд ли хоть еще раз!
— И после этого у тебя еще есть вопросы по поводу тормозов? — скептически уточнила я.
— Ты не понимаешь. На моей машине АБС новейшая. Она просто не могла себя так вести. — Скажи он это в запале, я бы усомнилась. Но слова Никиты прозвучали спокойно, слишком спокойно. И я в них как-то сразу поверила. А он, убедившись, что я больше не буду его перебивать, продолжил: — Понимаешь, я сейчас работаю над проектом. Разработка прошла финальные испытания и… В общем, я считаю, что нужно провести ещё ряд исследований. Но это задержит внедрение. Одним словом, похоже, я кого-то слишком достал своей дотошностью, — усмехнулся Никита.
— И что, тебя убить, что ли, за это? — вырвалось у меня.
— А вот это здравая мысль, — он усмехнулся.
А до меня наконец-то дошло, почему Никита не желал «воскресать». И вдруг стало неловко за свою истерику в прихожей, когда я на нервах после всех событий сегодняшнего дня, предательства Стаса, накрутила себя, что Никита — преступник.
— А этот, который сегодня приходил, — он твой парень? — меняя тему, спросил мой недобитый ныряльщик.
— Он мой… — Я сделала паузу, потому как эпитетов в адрес Стасика было много, но приличного — ни одного. Наконец, решив эту лингвистическая головоломку — как остаться приличной, не матерящейся девушкой и не погрешить против кобелиной сути бывшего, — произнесла: — Сволочь, одним словом.
А потом я рассказала Никите все. И злость, нервное напряжение уходили. Вместе со словами и… слезами. Да, я позорно разревелась. Причем настолько, что не поняла, как оказалась сидящей на диванчике на руках у того, кого еще чуть больше часа назад хотела прибить молотком.
Резкая трель заставила меня вздрогнуть. Ну если это опять бывший… Я даже точно знаю, куда его пошлю, только не знаю, как об этом цензурно сказать.
Хотя лучше не только сказать, но и лично задать вектор движения. А потом убедиться, что прибыл в конечный пункт. Даже если это анатомически нереально и вообще противоречит законам физики, логики и здравого смысла. Потому как нет ничего невозможного для человека, взбешенного до нужной степени.
ГЛАВА 2
Аня
Пулей вылетев из кухни, подскочила к входной двери и распахнула ее со словами:
— Ну здравствуй, труп! — В моих венах пульсировала не кровь, а лишь одно желание — убивать!
И я, вся такая гневная, с распухшим носом и красными глазами, наткнулась на Дашку. Подруга стояла на пороге в лучших традициях киношных боевиков: в розовых тапочках, коротких шортах, топе, с мобильным в одной руке, перцовым баллончиком в другой и выражением «да ты, Аня, офигела!» на лице.