Мы ехали по улице, дома были ухоженные, маленькие заборчики, выкрашенные в яркие цвета, палисадники радовали глаз всех оттенков хризантем. Сама деревушка представляла собой перекресток. С одной улицей Озерная. В самом центре перекрестка маячил небольшой магазинчик.
На перекрестке мы свернули влево. И на протяжении всей улицы не было ни одного дома. Остановились на пригорке. Открывшаяся красота моему взору поразила, я ахнула.
Прямо на меня смотрело небольшое овальное озеро, коричневая дорожка вела к пляжу. Чуть выше через озеро перекинулся голубой мост.
- Нравится? - Спросил Стас.
- Вообще-то эту деревеньку ждала та же участь, как и многих других: медленно погибнуть. Но мы с приятелем, однажды заблудились. Свернули не там. И все пропали оба. Друг выкупил озеро. Почистил. Теперь здесь самая лучшая рыбалка на всю область. Я позже с ним тебя познакомлю. Димка теперь ни за что не хочет в город. А еще тут знатная грибалка! Не поверишь, но в прошлом году я наткнулся на ель, а там 99 боровиков в ряд и кругом! А сколько здесь настоящих сосновых, с бахромой на шляпке рыжиков... Мама очень их любит. А теперь закрой свой чудесный ротик, и пойдем в дом. Смотри, охламоны уже приехали.
- Глеб, а ты любишь собирать грибы? - Спросил он моего сына.
- Честно говоря, не знаю. Я никогда их не собирал. И не видел. Разве что шампиньоны и вешанки...
Одноэтажный домик был выкрашен в яркий зеленый цвет, белоснежные ставни распахнуты. В окно выглянула мама Стаса.
- Дети в дом! Обед стынет. Потом погуляете и посмотрите. Пока Андрей баню топить будет.
Большая крытая веранда, пол покрыт длинными веселыми половиками. Старый деревянный диван, усеянный сплошь подушками с вышитыми крестиками цветами. Посередине большой овальный обеденный стол с белой скатертью. На столе стояла супница. Плетенка с хлебом. Нарезка овощей. Запотевший кувшинчик водки, и глиняный графин, наверное, с соком. И тарелка с малиной! Она меня поразила больше всего. В октябре малина?
Инесса Викторовна, довольно причмокнула.
- Ну что, Алина, давайте без официоза. Вроде уже знакомы. Так что, прошу к столу, отобедать. - Выглянула за дверь, крикнула. - Ребята, вы где? А то обед остынет. А у меня жаркое в печке томится.
Трое мужчин, до потери сознания красивых! И один точно мой! А позади Андрей Павлович, такой же высокий с проседью и яркими голубыми глазами.
Глеб смотрел на троих мужчин с разинутым ртом.
Они переглянулись и рассмеялись. Мой мальчик не смутился. Встал с дивана, подошел и протянул руку первым.
- Здравствуйте дядя Влад. Очень рад вас снова видеть.
Затем он поздоровался с Андреем Павловичем. И наконец, со старшим братом.
И под впечатлением ляпнул:
- И все-таки вы не похожи. - Он смутился, поняв, что брякнул что-то не то.
- Надо же, молодой человек, а я их называю: трое из ларца одинаковы с лица. - И похлопала по плечу опешившего Глеба.
Обед был выше всяких похвал. Никогда в жизни я не ела такой вкусноты.
Наваристый густой суп, по словам Инессы Викторовны, именовался похлебкой. С огромными кусками мяса, картошкой крупно порезанной, морковью нашинкованной тонкими полосками, золистыми полукольцами лука и перловкой! Поймет, лишь тот, наверное, кто пробовал!
Апофеозом всему стал тушеный картофель в печке... Или как местные называли Жаркое...
- Инесса Викторовна, спасибо вам большое! Я никогда такой вкусноты не ел! - Женщина довольно разулыбалась. - Глебушка, ты еще не пробовал моих коврижек в печке, вот после баньки растопим самовар и да с коврижками... А теперь беги, там много ребят приехало на выходные. А Лешка, так вообще здесь живет. Он на год постарше тебя. Так что беги. Отдыхай.
Глеб умчался. Я стала помогать убирать со стола.
Мужчины ушли: кто топить баню, кто рубить дрова на мангал. Ярослав остался готовить тесто для обещанных коврижек.
А я не удержалась и стащила малинку. Крупная, сочная так и манила. Зажмурилась от удовольствия. Сок ягодки потек по губе. Я собралась слизнуть языком, но голос Стаса опередил:
- Подожди, я сам.
Я не сразу поняла, что он имел в виду.
Его язык слизнул с нижней губы сок малины.
- Ароматная... - Прошептал на ухо. Я смутилась, на глазах у мамы ведь.
Но Инесса Викторовны в поле нашего зрения не было видно. Только слышно, что она что-то выговаривает Ярославу. Тот отбивается, как может.
- Мама, мне лучше знать! Все-таки у меня три кафе. А скоро будет и четыре. И они пользуются популярностью.
- Лучше бы ты, сынок, пользовался популярностью у женщин, - недовольно фыркнула она.
Мы со Стасом рассмеялись.
- Прогуляемся?
- Пойдем.
Предупредив маму, мы ушли. Направились в сторону озера. Оно манило и гипнотизировало меня. Мы вышли на песчаный пляж. Огромный деревянный стол с лавками по стороны, мангал и в не большой беседке. По ту сторону берега, тоже виднелись пару беседок. Я вошла в нее и села за стол. Красота.
Словно услышав мои мысли, Стас произнес:
- Летом еще красивее. Обязательно вас свожу на луг. Там такие ромашки! Такое впечатление, что снег летом выпал, столько их много! А васильки, васильки любишь?
- Люблю.
Стас сел рядом со мной. Перекинул одну ногу на другую сторону скамьи и прижал меня спиной к своей жаркой груди. Сердце бухало. Я поставила ноги на скамью и согнула их в колени, обхватив руками.
- А какие колокольчики в лесу! Ты когда-нибудь видела белые колокольчики? Я не говорю про сортовые, а настоящие лесные?
Я покачала головой. Как же уютно! Тепло! Вот оно настоящее счастье, по крайней мере, для меня! Сидеть на берегу в объятиях любимого мужчины. Любимого? Да, пожалуй, любимого и родного! Он столько за короткий срок сделал для нас Глебом, не требуя ничего взамен, что родному отцу и не снилось за четырнадцать лет...
- Давай я тебе покажу один наш секрет с Димкой. - Он встал, протянул руку.
Я покорно последовала за ним. Мы вошли на мост. Прошли его и спустились с другой стороны озера.
Я не понимала, что он задумал. Станислав с нял обувь, закатал штанины джинсов, не сводя с меня пристального взгляда. Снял куртку, закатал рукава фланелевой клетчатой рубашки. Полез в воду.
- Стас, ты заболеешь! Не лето на дворе!
Продолжала наблюдать, как он опускает руки то ли в жижу, то ли грязь или глину. В общем, не пойми что. И с довольным рыком достает из этого месива тройку вертлявых, юрких, длинных и тонких рыбешек.
- Вот, это наш секрет. Мы летом с Димкой подглядели, как пацаненки ее ловят. Не знаю, правда, как называются. Но они называли их вьюны. Эх, пакета нет! Сейчас бы наловили и на сковороде на мангале пожарили. - Отпустил рыбок.
Невдалеке послышался веселый смех ребят. Подняв голову, я увидела как на лугу ребята гоняют мяч. Среди ребятни и мой сын.
- Что ж ты так переживаешь, у нас ребята хорошие. Дружно принимают в свою компанию.
Послышалось:
- Глеб, это было круто, чувак! Что, правда, занимаешься футбиком профессионально? - спросил кто-то из ребят. - Научишь, пару приемчикам?
- Да, уж, Глеб нашел себя!
А мы, взявшись за руки, пошли к дому.
Во всю пахло растопкой бани. На участке слышался веселый смех братьев. А отец им что-то выговаривал.
Мы вошли в дом. Сам дом был не большой. Веранда. Сенцы, где умещался сервант с посудой. Большая лавка, на которой стояли банки с консервацией. Стол. И дверь, по-видимому, ведущая в кладовую.
Я прошла в большую комнату. Посреди комнаты стояла печь, диван стол и тумба с телевизором. Возле печи обнаружился проём зашторенный цветастой шторкой. Я воровато отодвинула одну часть в сторону. Небольшой стол и шкафчик навесной. И окно. Не удержалась - посмотрела. Прямо из окна на меня смотрели сиреневые хризантемы. Под огромной яблоней стоял стол и табуретки. Рядом дымился мангал. В конце участка виднелась беседка.