— Почему? — хмыкнула она. — «Цербер» за человечество, как и ты сам. Почему не помочь нам подготовиться?
— Но «Цербер» не умеет остановиться. Я — стоп-кран Корпорации. На моих руках кровь лишь тех, кого я не сумел спасти, и тех, кто хотел бы меня убить. Без меня Корпорация превратилась бы в один из отделов «Цербера», и всё, чего мы сегодня достигли, было бы невозможно. В Цербере я не уверен…
— Ты не уверен во мне? — вздернула бровь Миранда и подалась вперед, ткнув мне пальцем чуть выше солнечного сплетения. — И ты хочешь, чтобы я была уверена в тебе? Ты предлагал мне быть двойным агентом, я помню это…
— Ты была не согласна, и я свернул эту тему настолько быстро, насколько мог, Мира, так что это даже не считается, — я пожал плечами, чуть скосив взгляд на её ладонь, изменившую положение и теперь просто и привычно покоившуюся у меня на груди, но тут же перестал пялиться, чтобы не выдать свое внимание, и чтобы она не убрала её, вспомнив, что злится. — У меня есть причины быть неуверенным и в Цербере, и в тебе, потому как ты слепа и не понимаешь, что тебя просто используют…
— Прекрасно понимаю, Хэмминг! — прошипела Лоусон, приблизив своё лицо к моему. — Ты хотел просто сделать тоже самое! Заставить меня предать просто для того, чтобы тебе так было бы спокойнее!
Я, было, подался вперед, чтобы заткнуть её поцелуем, но так и остановил своё движение, будто врезавшись в воздушную стену на уровне лица. «Для того, чтобы мне было бы спокойнее». Может, я просто снова эгоистично пытался менять любимую женщину ради себя? Чтобы мне было удобно, спокойно, чтобы её осознанный выбор изменился в мою пользу. Просто потому что моя воля может подавить её, а её чувства вполне сильны, чтобы её воля, воля сильная и способная на многое, дала слабину? А вдруг это снова закончится так, как закончилось там и тогда? Я лишу её чего-то важного? Это ведь она выбрала. Она не дите малое… Но ведь её сестра… А если эту сестру убьют из-за нас? Это вполне может случиться, я не пытался найти эту Ориану, ведь всё-таки могла произойти и утечка информации — не самому же на Иллиум лететь разыскивать? И потом Миранда будет винить меня. Или, что ещё хуже, себя? Или…
— Что с тобой, Хэмминг? — непривычно обеспокоенный и тихий голос Миранды раздался совсем близко — я смотрел в её глаза, больше похожие сейчас на странное мутное небо, полное зеленых, черных и серых капелек. Некстати вспомнилось, что я думаю о своих глазах — водянистые и неживые — я попытался отвести взгляд, думаю, лелея свой комплекс, но она не дала. — Лейф, у тебя слезы на глазах. И… Ты сколько не спал?
— Четвертый день, — немного хрипло ответил я. — Наверное, перенапрягся. Прости меня. Это мои дела. Я не должен тебя в них вмешивать. Ты сама выбираешь путь, я не смогу тебя убедить, а если получится, но оно того не оправдает, то я сам себя не прощу.
Или если я подведу. Или если кто-то снова погибнет. Или если погибнешь ты. Из-за меня.
Я почувствовал слезу, стекающую по краю верхней губы. Горько хмыкнул и утер рукавом, как-то по-детски, лицо…
Следующим, что я увидел, как только мой локоть перестал закрывать обзор, это подрагивающие ресницы Миранды.
Мои губы сами раскрылись в ответ.
* * *
— Я тебя ненавижу… — сквозь всхлипы и вздохи шептала Миранда. — Ты мне всегда лгал и недоговаривал… Не хочу прощать тебя! Не могу!
— Он трахал тебя, — прорычал я, вновь впиваясь жестким поцелуем в шею Лоусон, всё-таки избегая целовать её губы. — Этот чертов нигер трахал тебя! Если кто-то тут и врал, так это…
— Мы с тобой договаривались, никаких обязательств! — она прерывисто вздохнула, когда я расстегнул её комбинезон до конца и прижался брюками к трусикам. — И прошло больше года! — она стала говорить чуть тише. — Гораздо больше года!
— К черту, дура, эти договоры! Проблемы были, вот я и пропал, идиотка! А просто выйти на связь и поговорить уже не судьба?! — я уже не только рычал, почти стонал, а моё лицо, когда я поднял взор на глаза Миранды, болезненно исказилось, когда наши взгляды скрестились. — Ты просто не представляешь, насколько ошибаешься! — я чуть успокоил свой голос и прошептал ей на ухо. — Мира, просто доверься…
— Ублюдок! — её пальцы вцепились мне в шею и спину, царапая ногтями оголенную кожу. — Даже после всего того дерьма, в которое ты влип... После всего, что ты сделал и не сделал… Ты не рассказал мне… Ничего не рассказал… Я достаточно уже тебе доверяла!
— Что-то не успел, — я чуть отодвинулся от неё всё ещё тяжело дыша и снова посмотрел в её прекрасные голубые глаза, которые сейчас были до невозможности живыми, блестящими от эмоций и беспредельно и почти нереально жадно смотрели на меня, — а что-то, Мира, просто не мог. Ты же можешь понять.
— Не хочу… Больно доверять тебе снова.
Я поцеловал её без слов, а она уже нашла, где расстегиваются мои брюки. Осталось только сдвинуть ткань трусиков.
Мы перестали говорить.
Нас поглотила похоть.
И, наверное, то, что я видел в её глазах имело отражение и в моих.
Это был наш последний раз.</p>